Чёрное и Белое (СИ)

С таким да, ссориться не стоило. Он запросто сможет очернить, охаять. Сейчас, когда открылась его истинная натура, это уже понятно, как божий день. А Павел держался за свою работу. Она была ему по душе, и он надеялся со временем сделать карьеру. Работал, старался. Однако при всём усердии, так и остался в тени, в должности младшего сотрудника. И видимо, ещё долго пробудет в этой роли, пока не научится хитрости и наглости. А учитывая, что он воспитан выше подобных низменных чувств, не научится им никогда.

Обидно. До слёз обидно. Такое разочарование в человеке, которого принимал за друга. И так жалко свои труды. И свои надежды. Можно было, конечно, пойти к директору и отстаивать права, предъявить черновики расчётов, доказать авторство идеи. Но Павел не пошёл. Он молча проглотил эту обиду, страдал, мучился, но не пошёл. Почему? Почему? Почему терпит предательство, несправедливость и не защищается? Павел прекрасно знал ответ на этот вопрос. Однако не произносил его даже мысленно. Он просто отгонял его от себя, как навязчивую муху. И всё же такие выводы существовали в его разуме и в его душе.

Дабы отвлечься от тяжёлых дум Павел поднялся, направился в кухню. Надо приготовить себе ужин. По дороге завернул в ванную, включил кран, начал машинально мыть руки. Подняв глаза, он так же машинально посмотрел на своё отражение в небольшом зеркале, - оно показало молодого человека с вполне респектабельной внешностью, вот только на этом приятном лице уже давно не оседала радость, а в этих тёмно-карих глазах не проглядывал более интерес к окружающему миру. И кто в этом виноват? Павел умыл лицо и провёл мокрой рукой по коротким прядям тёмных волос. Кто кроме него может быть виноват в такой пустой, совершенно бесполезной жизни?

"Ты ничтожество!" - вдруг вспыхнул в разуме жестокий упрёк женщины.

Закрыв кран и выключив свет, Павел сбежал из ванной, где повис разряд этого восклицания. Неужели она всё-таки права, и он действительно ничтожество? Нет. Нет. Просто Яна вечно злилась на него, вечно во всём упрекала, принижала. Даже не понятно, зачем они вообще поженились. Наверно для того, чтобы возненавидеть друг друга и развестись.

Павел вошёл в кухню, включил телевизор. Шла какая-то передача, но он даже не попытался вникнуть в её смысл. Включил просто для того, чтоб уничтожить тишину. Уж слишком она сейчас угнетала.

Надо поесть. В морозильнике ещё оставались полуфабрикатные пельмени, вот их он и сварит. Аппетита не было, просто нужно было что-то делать, чем-то занять себя, ибо одиночество угнетало даже сильнее тишины. А в этот раз приходилось бороться не только с ним, но ещё и с тоской. Конечно, пельмени тоску не развеют, но и зациклиться на ней тоже не дадут.

После скудного ужина, Павел поставил грязную тарелку в раковину, выключил телевизор, погасил в кухне свет и вернулся в комнату. В темноте комнаты разделся, повалился на кровать и вскоре заснул. Сегодня был отвратительный день, и его необходимо быстрее закончить.

На следующее утро Павел ехал на работу в своём стареньком автомобиле, который глох при каждом светофоре, и настраивал себя на решительные действия. Да, сегодня он должен показать всем, и прежде всего самому себе, что он не трус, не ничтожество, и вот так вытирать об себя ноги никому не позволит. Заняв своё рабочее место, Павел первым делом распечатал все расчёты, собрал брошенные в ящик стола черновики.

- Привет! Ты что-то потерял?

Дмитрий как обычно опоздал. Но ему и раньше это прощалось, а теперь будет прощаться тем более. Павел недобро зыркнул на коллегу и промолчал. Сегодня ожидается с ним серьёзный разговор.

- Ты что, всё-таки обиделся? - усмехнулся Дмитрий и, снова не дождавшись ответа и даже взгляда, равнодушно пожал плечами. - Глупо. Но как хочешь. Более, Павел Маркович, не стану отвлекать ваше драгоценное внимание на свою скромную персону.

Павел мысленно пожелал, чтобы этого мерзавца поскорее перевели в другой кабинет. А лучше, чтоб его уволили за предательство. Интересно, директор уже прибыл на работу? Хотя, возможно, он на совещании с утра. Значит, нужно пойти попозже.

Прождав час, Павел взял тонкую жёлтую папку с приготовленными документами и отправился к кабинету директора. Сидевшая в приёмной молодая секретарша в тёмном строгом платье и с забранными в тугой пучок чёрными волосами очень напоминала Павлу его первую учительницу, такую же молодую, прямую и серьёзную. Вот только очков девушке не хватало.

- Зина, здравствуй, - отвлёк Павел секретаршу от информации на мониторе. - Геннадий Вениаминович у себя?

Зинаида послала парню приветливую улыбку:

- Нет, он ещё не приехал. Даже не знаю, Паш, появится ли до обеда.

- Вот как... - поник Павел.

Опять невезение. Пылающая решимость приуныла и убавила жар.

- У тебя что-то срочное? - поинтересовалась Зинаида. - Что там в твоей папке? Оставь, я передам.

- Нет... ничего особенного... - Павел сунул папку под мышку. - Спасибо. Я позже зайду.