Черное кружево, алый закат

Алексей совершенно не представлял, как может жить страна без производства, но, поскольку конструктивных предложений у него не имелось, он только помычал в ответ. Впрочем, прозектор в его мнении ничуть не нуждался, он нуждался в слушателе, и детектив вполне годился на эту роль, уже хотя бы потому, что деваться ему было некуда.

– Вот скажите, вы кризис ощущаете? А я – нет! И почему, уважаемый? А потому что жмурики не переводятся, и работа моя нужна всегда! – Новая мензурка со спиртом отправилась по тому же назначению, сопровожденная довольным кряканьем. – И зарплату мне никто не урежет, потому что она у меня и так маленькая! А если вдруг вздумают, то я обижусь и уйду, а без меня они ни тпру ни ну! Какое, к черту, может быть следствие без судебно-медицинского эксперта? Правильно: никакого. Вот с них со всех погоны и поснимают, если не головы. Поэтому у меня кризиса нет! Профессия моя нужная, понятно? А все эти, которых уволили в кризис, – значит, профессии у них ненужные, вот и вся арифметика!

Детектива спасла лаборантка Наташа, стукнувшая в дверь кабинета.

Прозектор разложил перед собой два листка, которые она ему принесла. Он, казалось, был совершенно трезв, хоть и чрезмерно румян.

Некоторое время он молчал, изучая листочки. Затем поднял голову.

– Яда нет, – по крайней мере, анализ крови его не выявил. Не каждый яд можно установить по анализу крови, чтоб вы знали!.. Имеется незначительное количество алкоголя, так, ерундистика… Кроме того, следы транквилизатора… – рассматривал эксперт одному ему понятные формулы. – Убить его это не могло.

– Я вам больше не нужна, Петр Евгеньевич? Тогда я пошла домой, рабочий день закончился, до свидания!

– Погоди! – остановил Наташу судмедэксперт. – Вы ей… того… деньги-то…

Алексей собирался отдать всю сумму прозектору, не до конца уверенный, что он и впрямь намеревался делиться с лаборанткой, но при этих словах вытащил три тысячные купюры.

– Это вам, – протянул он Наташе. – И спасибо большое!

Она немножко смутилась, взяла деньги и быстро ушла.

– Ну, хоть что-нибудь странное есть? – с надеждой спросил детектив прозектора.

– Хм… В принципе, клиническая картина напоминает значительную кровопотерю. Что есть нонсенс, так как на трупе ран нет! Вы сами видели!

– А след от укола в вену?

– Ну, вы не будете меня смешить, а? Не может же кровь вытечь через дырочку в полмиллиметра!

– Не может, – согласился детектив. – А что-нибудь еще напоминает эта клиническая картина?

– Некоторые болезни крови. Нужны дополнительные и более сложные анализы… Знаете что? Я постараюсь сделать аутопсию как можно скорей… Меня самого заинтриговало это дело. Что-то тут не клеится… Ну, вскрытие покажет, – хохотнул он. – Продиктуйте-ка ваш телефончик, я вам позвоню, как только разберусь!

Алексей протянул ему свою визитку, и СМЭ сунул ее в ящик письменного стола.

Детектив был крайне разочарован результатами визита в морг. Никакой информации он не накопал, даже намека на причину смерти не получил! Впрочем, отсутствие информации тоже есть информация. Ненайденные следы насильственной смерти говорили, к примеру, о том, что убийца не воспользовался никаким родом оружия. Стало быть, в протоколе осмотра места преступления ничего такого и не указано, поскольку не обнаружено… Что само по себе уже неплохо, так как это избавляло Алексея от необходимости срочно добывать вышеозначенный протокол.

Ему пока не хотелось выходить на связь с родной милицией. Родной она была в прямом смысле: Алексей Кисанов проработал много лет на Петровке до того, как уйти в частный сыск, и сохранил с ней множество связей, деловых и личных. Он частенько вел свои расследования в связке с ментами, к обоюдной выгоде: они ему информацию – он им помощь в нахождении преступника.

Но сейчас он не хотел привлекать к этому делу лишнего внимания в органах, коль скоро Александра могла оказаться замешана в нем хоть каким-нибудь боком, то есть статьей. Она своей репутацией очень дорожила, а увязывание ее статьи с убийством послужит ей дурной славой…

Значит, пока нужно полагаться только на свои силы и на свои мозги. Хотя бы до тех пор, пока он не поймет, причастна ли статья Саши к этому делу!

Он сидел в своей машине, ощущая, как голод заворачивает внутренности. Надо бы пойти поесть куда-нибудь… Но сначала додумать мысль!

Итак, что мы имеем в результате? Мы имеем в качестве причин смерти нечто внутреннее. Возможно, отравление, возможно, естественную смерть… Последнее предположение несло в себе риск, что Алексей совершенно напрасно потратит два-три дня на попытки разобраться в этом деле, пока судебно-медицинский эксперт не проведет вскрытие и не представит ему окончательное заключение. Напрасно потраченное время – это всегда досадно, но лучше его потерять, что-то делая, чем ничего не делая. Впустую сделанная работа может вызвать сожаления; тогда как несделанная работа – необратимые последствия! Посему Алексей предпочел пока забыть о версии естественной смерти и сосредоточиться на возможных вариантах смерти насильственной, чтобы сделать выводы из имеющейся скудной информации.