Черное крыло (СИ)

- Тебя? – я даже улыбнулась. – Это невозможно! – единственное, что могло погубить это существо – это я. Если останусь здесь, князь рано или поздно, умрет, а скорее даже рано. Тогда разрушаться чары, удерживающие замок и придающие сил Элкмару, и Крыло разрушиться до основания, а все те, кто находится внутри, погибнут, сгорев дотла.

Я вспомнила, как Радка продемонстрировала мне свою руку, которую высунула в окно. Вспомнила ее обгоревшую кожу, едва не превратившуюся в пепел и волна тошноты поднялась к горлу.

- Мне казалось, ты хочешь жить, как и все те, кто живет в замке! – сказала я.

Элкмар открыл пасть и тут же захлопнул ее.

- А я не желаю, чтобы вы все погибли из-за меня.

- Князь будет в бешенстве, - проворчал дух. – Ты же понимаешь, что он найдет тебя и заставит вернуться!

Я оглянулась на пани Машкевич. Домовиха продолжала стоять там, где я рассталась с ней, только смотрела на нас с Элкмаром и внимательно слушала.

- Тогда ты просто переместишь замок назад и не скажешь князю о том, где выпустил меня! – предложила я.

Элкмар покачал головой.

- Я не могу, Валеска, - ответил он. – Я отвечу правду, если князь спросит.

- Тогда я сделаю так, что он не найдет меня. Сама! – заявила твердо и приказала: - Перенеси меня в Столицу.

- Нет! – упрямо заявил дух.

Мои брови приподнялись в удивлении.

- Элкмар! – голос пани Машкевич удивил меня. – Сделай так, как она велит.

- Но…

- Сделай! – твердо произнесла женщина и я увидела, как недовольно оскалил пасть дух замка. Затем он закрыл глаза и застыл, став похожим не простое украшение на двери с ручкой-кольцом в пасти. А затем вокруг все потемнело. Всего несколько секунд во время которых мне показалось, что на замок опустилась ночь и снова вспыхнули свечи, а глаза Элкмара распахнулись, пылая пламенем.

- Так быстро? – удивилась я.

- Иди, пока я не передумал! – прорычал недовольно дух, а сам посмотрел куда-то мне за спину, где стояла домовиха.

- Спасибо! – произнесла я и подняв руку прикоснулась к морде духа, приласкав его так, как приласкала бы щенка или котенка. Удивление мелькнуло в алом взгляде, но я уже ухватилась пальцами за кольцо и потянула на себя, ожидая услышать оглушительный скрип, звук которого разнесется по спящему замку. Но ничего не произошло. Двери плавно отворились, и я перешагнула через порог, сказав себе не оглядываться.

«Иначе не выдержу и вернусь к нему!» - поняла я, делая еще один шаг, а за ним и еще…

Ноги ступили в траву, а где-то там, вдалеке, отражая звезды, искрилась гладь озера и огни города дрожали над его поверхностью.

Это была Столица. Город, куда я направлялась, чтобы начать новую жизнь и забыть о том, что было со мной до сих пор. О родных, о гибели сестры и встрече со Смертью. Чтобы забыть о том, как собственными руками отдала свою племянницу в руки ужасного существа, в воле и силах которого было отнять жизнь у любого существа…

…. Чтобы забыть князя и то, как я любила его и как он любил меня…

«Княгиня Джезинская!» - мелькнуло в мыслях, и я заставила себя встряхнуть волосами, прогоняя голос Вацлава из своей головы.

- Нет! – сказала вслух. – Пани Валеска Каревич, будущая ведьма Круга!

Закинув за плечо узел с пожитками я все же не удержалась и прежде чем пуститься в дальнейший путь, оглянулась назад, туда, где еще минуту назад возвышался черный замок князя.

Но за моей спиной сейчас был лишь ночной луг и лес темнеющий вдали.

Собрав свою волю в кулак, я шагнула вперед, оставляя, как мне казалось, прошлое за спиной.

Пани Машкевич так и осталась стоять на месте, после того, как девушка ушла. Она стояла там и когда Элкмар вернул замок, переместив его от Столицы на склон альпийского луга, где даже ночью пахло осенними травами и первыми морозами.

- Почему вы позволили ей уйти? – наконец, не удержавшись, спросила она и резко обернувшись, впилась взором в темноту. Там, на вершине лестницы кто-то стоял, но домовиха без труда узнала фигуру князя.

Вацлав стал медленно спускаться. Его шаги отдавались гулким эхом, разлетаясь под сводом потолков и затихая в бесчисленных коридорах Крыла.

Только когда мужчина спустился вниз и встал рядом с экономкой, она рискнула повторить свой вопрос:

- Элкмар ведь предупредил вас о ее уходе, так почему позволили? – она понимала, что не имеет права говорить в подобном тоне со своим хозяином, но не могла удержаться впервые за столетия.

- Раз она так решила, то пусть попробует! – ответил князь. Взгляд же его, темный и мрачный, был устремлен на закрытые двери, на которых морда Элкмара сокрушенно отводила взор. – Я не хочу удерживать ее силой.

- Она любит вас! – произнесла домовиха.

- То, что я ее сейчас отпустил, еще не значит, что я позволил ей уйти из своей жизни! – сказал Вацлав и посмотрел на женщину.

У пани Машкевич было много вопросов, но она промолчала. А затем, вспомнив о словах Валески, подняла голову и внимательно взглянула на князя, а заметив серебро в его волосах, охнула и отвела глаза.

- Я уже видел, пани Машкевич! – заявил Вацлав.

- Но…