Черное крыло

- С возвращением, Ваша Светлость!

Элкмар был первым, кто поприветствовал нас, а следом за ним, в просторном холле замка, это сделали и остальные слуги. Они выстроились в два ряда, создав своеобразный коридор, и все он улыбались, глядя на меня и князя.

Я поймала взгляд пани Машкевич – полный понимания и радости от осознания того, что с нами – мной и князем, - ничего не случилось. Были тут и пан Кондрат, и девушки с кухни, а также все горничные и лакеи, среди которых я выделила лицо Юстины, чуть бледное, но тем не менее, счастливое от нашего возвращения. И даже Габриэль и девушки, с которыми она шли днями и ночами, вышли в холл и теперь улыбались нам с князем.

- Хоть здесь вижу счастье и улыбки! – заметил тихо Трайлетан. – Я, конечно, всадник смерти, но уже немного подустал от кислых рож!

Ни я, ни Вацлав не отреагировали на его слова. Князь поблагодарил собравшихся и отпустил, а меня взял за руку и потянул за собой, давая на ходу распоряжения пани Машкевич и Казимиру.

- Горячую ванну и обед в мои покои! – велел он, взлетая по ступеням наверх и держа меня так крепко, что не вырваться, даже если бы захотела.

Но я не хотела.

В его покоях мы не некоторое время остались одни. Первым делом, Вацлав просто притянул меня к себе и поцеловал. Этот его поцелуй так отличался от остальных, что я едва не задохнулась от наплыва нежности, поднявшейся в моей душе к этому невероятному мужчине. Прикосновение его губ было легким и тем не менее, страстным. И, в тоже время, поцелуй словно говорил мне то, о чем молчали уста: «Я люблю тебя, Валеска!» - а, может, просто я хотела слышать именно то, что сейчас расцветало в моей груди, подобно дивному и самому прекрасному цветку, имя которому – любовь.

Устав от переживаний, я полностью погрузилась в Вацлава, в его тепло и его чувства. Было так приятно и радостно находится рядом с человеком, который принимает тебя такой, какая ты есть. Да, я была ведьма, да, моя семья отказалась от меня, а мать едва ли не прокляла за то, что произошло с ее младшей дочерью. И да…я хотела всем добра и пыталась спасти то, что спасти было просто невозможно. Но в глубине души я и сама ругала себя и ненавидела за слабость. Кто знает, что произошло бы, если бы я умела пользоваться своим даром!

Губы князя прогоняли темные мысли, но они все время пытались вернуться, похожие на длинные черные щупальца, окутавшие мою бедную голову.

- Все уже позади! – шепнул Вацлав, оторвавшись от моего рта. Чуть отодвинул меня, держа за плечи и посмотрел в глаза.

- Почему ты не сказал мне? – спросила я губами, горевшими от его поцелуев.

Князь понял, что я имела ввиду.

- Я хотел помочь, - ответил он. – Я надеялся, что Смерть пойдет на уступки ради дочери Стефы. Что твоя сестра еще сможет пожить хотя бы немного.

- Со Смертью не торгуются, - вздохнула я.

- Стоило попытаться, - он печально улыбнулся. – Хотя бы мальчик остался жив. Только ради этого нам стоило драться.

И он был прав. Стоило сражаться даже за одну жизнь. Теперь мой племянник будет жить. Смерть получила свое и отступила, как я надеялась, надолго.

Когда в двери постучали, мы продолжали стоять, глядя друг на друга и именно приход пани Машкевич и лакеев, отвлек нас от этого дивного любования. Покраснев до корней волос, я отошла от Вацлава и стояла в стороне, пока слуги носили воду в ванную комнату.

- Когда подавать обед? – спросила экономка, глядя почему-то именно на меня, не на Вацлава. И я ответила, ощущая при этом некоторую неловкость оттого, что приказываю той, кто еще совсем недавно была моей начальницей.

- Через полчаса! – сказала я.

Вацлав услышал мои слова и резко обернулся.

- Нет! – улыбнулся мужчина. – Через час и ни минутой раньше. У меня есть некоторые планы и, боюсь, за полчаса мы с ними не управимся, - при этом так выразительно посмотрел на меня, что я покраснела еще сильнее, догадываясь о планах своего мужчины.

- Как прикажете, Ваша Светлость! – кивнула пани Машкевич и…подмигнула мне с самым загадочным видом.

Едва слуги ушли, мы переместились в ванную комнату. Это было просторное помещение и огромным, почему-то круглым окном и широкой ванной, способной поместить в себе и меня, и князя, да и еще парочку таких как мы, и то, осталось бы вдоволь свободного места. Я увидела стопку мягких полотенцем и несколько кусков душистого мыла на краю ванной. Тут же были и полки, среди которых выделялся шкаф с халатами, широкими и пушистыми, явно предназначавшимися князю.

Вацлав принялся раздеваться с каким-то облегчением избавляясь от грязной одежды, оставляя ее прямо на мраморном полу. Когда он остался в одних штанах, то обернулся и посмотрел на меня. Я стояла за спиной мужчины и лишь взглядом следила, как он сбрасывает с себя вещи, одну за другой.

- Раздевайся! – просто сказал князь.

- Ты предлагаешь мне мыться вместе с тобой? – спросила я.

- Еще бы! – он кивнул. – А еще предлагаю перестать так стесняться и краснеть. Будущей княгине Джезинской не пристало быть такой стеснительной!