Черное крыло

Руки девушки скользнули по спине Трая, спустились на его ягодицы, крепкий и упругие. Грася поняла, что ей нравится вот так прикасаться к нему. Она слегка надавила на его бедра, вынуждая мужчину прижаться своим стволом к ее узкому влажному входу, взглядом умоляя не останавливаться.

«Уверена?» - спросили его глаза.

Гражина улыбнулась и тогда он двинул бедрами, проникая в ее лоно и задрожав от этого проникновения. Приготовившись встретить боль, девушка не зажмурилась, продолжая следить взглядом за лицом Трайлетана. Оно показалось ей немного отстраненным. Мужчина двинулся дальше, проникая в самую глубину ее женского естества и очередной толчок причинил боль. Грася вскрикнула и тут же закусила губу, сдерживаясь от стона, не желая, чтобы всадник остановился. Но он уже не мог сделать этого и начал двигаться. Сперва плавно, скользя меж бедер девушки, затем все ускоряя темп и спустя несколько мгновений он просто вколачивался в ее тело, издавая звуки, более похожие на стоны и хрипы, но в ушах Гражины они звучали лучше самой прекрасной музыки.

Обхватив его бедра ногами, девушка двигалась в такт движений Трая, приспосабливаясь к его телу, позволяя им соединиться в единое. Острая боль затихала, уступая место странному волнующему ощущению, которое росло, наполняя Грасю невыразимым восторгом. Ей казалось, что она умирает, но умирает так сладко, что с удовольствием сделала это еще и не раз.

Внутри все взорвалось яркими красками. Ей захотелось смеяться во весь голос, она словно обезумела и не могла понять, что происходит, но было так хорошо, так волнующе, что княжна не сдержалась.

- Что с тобой? – голос Трайлетана и его взволнованный взгляд она увидела, только когда странное ощущение полета исчезло. Грася заметила, что потолок, который был так высоко, теперь едва не над головой всадника. Стоило ей это увидеть, как они вместе рухнули на постель.

- О, боги! – воскликнула девушка.

Всадник обхватил ее обеими руками, будто хотел защитить от всего мира. Они посмотрели друг на друга. Дыхание Трая было сбитым, тяжелым. Только сейчас она увидела, что бисеринки пота покрывают его идеальный лоб. Сейчас он был прекрасен, как никогда. Такой живой и такой близкий.

- Что произошло? – спросила Грася, глядя в глаза любимого, чувствуя, как его дыхание касается ее щеки.

- Инициация, - произнес мужчина и тут же нахмурился. – Ты должна была сказать мне, что у тебя еще никого не было!

Настроение Граси стало падать, как температура по зиме.

- И что бы это изменило? – спросила она, продолжая нежиться в его руках. Трайлетан говорил серьезно, но отпускать ведьмочку не спешил. Держал так, что она поняла: уже не отпустит! Надеялась, что не обманывается в своем предположении.

- Наверное, ничего, - он даже улыбнулся. – Просто я был бы немного осторожнее! И знал бы, что ты собираешься приложить меня затылком об потолок!

Грася прыснула со смеху.

- Прости! – проговорила она, когда приступ веселья сошел на нет. – Я не знала, что мы… - она улыбнулась, глядя в любимое лицо, - …взлетим! – закончила тихо.

Трайлетан наклонился к ее губам и целуя произнес:

- И это было прекрасно!

Грася рассмеялась и прижалась к нему еще сильнее, ощущая, как руки всадника, такие теплые и родные, обхватывают ее, укрывая от всего мира.

«Мой!» - подумала княжна, а вслух произнесла: - Так что там с пани Каревич?

Три дня я была в особняке. Три дня в комнате, где кроме меня никого, ни единой души. Нет, я встречалась с сестрами Круга за общим столом. Младшие ели отдельно от старших и столовая, где они завтракали, обедали и ужинали, напоминала длинный зал с расставленными по нему столами и лавками, да окошко раздачи, где пожилая ведьма в сером балахоне с закатанными рукавами, разливала девушкам одинаковую похлебку в одинаковые миски, после чего давала на тарелочке ломоть свежего ароматного хлеба и кружку травяного чая. И так каждый день.

Со мной никто не общался, да и, признаться, я сама не особо пыталась раззнакомиться с обитательницами особняка, памятуя слова пани Марии, что если пройду испытание и стану одной из ковена, то покину столицу отправившись на учебу в другой город. Это меня устраивало, так как, по какой-то непонятной мне причине, столица напоминала мне о Вацлаве. Впрочем, мне о нем напоминало почти что все. Более того, я видела его не только во сне, где мой любимый обычно восседал в кресле своего кабинета и смотрел на меня печальными глазами, полными тоски и боли, но он виделся мне и в особняке, особенно, когда проходила мимо отражающих поверхностей, зеркал и стекол.

«Мерещится!» - думала я, понимая, что силы Элкмара не способна позволить ему следить за мной в этом доме, где все дышит ведьмовской магией. Но несмотря на это, ловила себя на мысли о том, что постоянно пытаюсь разглядеть в собственном отражении лицо князя.