Черное крыло

- Трайлетан подсуетился! – ответила она с готовностью. – Мальчик старается и часто привозит мне то, что попрошу. Он ведь единственный из всех нас, кто покидает надолго стены замка.

«Мальчик! – подумала я. – Это Трайлетан – мальчик? Да он древнее моей прабабки, которая почила, еще когда меня на свете не было, а может, и моей матушки! Даром, что хорошо сохранился!».

- Кстати, как вам показались новенькие? – продолжали за моей спиной разговор экономка и князь. Я навострила уши. Трайлетан два дня назад привел двоих обреченных, и они теперь пытались привыкнуть к своей новой жизни в замке. Девушку определили на кухню, а молодого парня, как всегда, прибрал к рукам дворецкий. Сделает из него очередного младшего лакея. Замок большой, работы хватит всем.

- Видел, - равнодушно отозвался на вопрос экономки Вацлав. – Ничего примечательного. Люди, как люди!

- Ну! – протянула пани Машкевич. – Не всем же быть особенными! А им все-равно было помирать. Тут, какая-никакая, а жизнь. При желании, можно и здесь найти радость!

«Именно, какая-никакая!» - подумала я, понимая, что вряд ли сама захотела бы жить вот так. Особенно, после того, как узнала правду о себе и о том, что замок не имеет надо мной власти.

Но, прислушиваясь к разговору, я отвлеклась от приготовления мази. Поспешно схватила ложку и снова перемешала варево. Оно завоняло чем-то отвратительным, я же, игнорируя запах, потянулась за ножом, чтобы добавить последний ингредиент в закипевшую массу.

Это был странный стебель, совсем сухой и сморщенный, напоминавший высохшую куриную лапу и смердевший чем-то тухлым. Его надо было накрошить над котлом и после все тщательно перемешать.

Я занесла нож и полоснула по стеблю. Отсекла кусочек легко. Упав в то, что должно было стать после охлаждения, мазью, этот кусочек странно булькнул и утонул, да вот только, как оказалось, не бесследно, поскольку после него образовался пузырь.

- Ух, ты! – произнесла я, глядя, как этот самый пузырь начинает расти. Сперва он заполнил собой весь котел, а затем поднялся выше, удивительно упругий и мутный, и никак не желавший лопаться, чем-то похожий на мыльный. Такие я выдувала из рук, когда стирала белье дома на дворе. Только мыльные были прозрачными и переливались всеми цветами радуги, а этот получился мрачного мутного серого цвета.

- Пани Машкевич! – обратила я на себя внимание. – Такого в описании процесса в вашей книге не было!

Экономка бросила на меня быстрый взгляд и лицо ее исказилось от испуга. Тогда-то я и поняла, что что-то пошло не так. А пузырь разросся за считаные доли секунды до невероятных размеров.

Что произошло дальше не успела разглядеть, да и испугаться толком не успела. Князь сорвался с места, метнулся ко мне. Я ощутила его руки на своих плечах, после чего мужчина дернул меня на себя, развернул, прижав к груди, так что я оказалась словно под защитой его тела, а затем хлопнуло так, что пани Машкевич вскрикнула и тоже плюхнулась за стол, накрыв руками голову. Князь пошатнулся, чуть сдавив меня руками в железных объятиях, а затем все стихло и повалил густой вонючий дым.

- Ой-ей! – пани Машкевич выбралась из укрытия, бросилась к нам. Вацлав продолжал держать меня, вцепившись с силой и казалось, не собирался отпускать. Я же закашлялась и глаза заслезились.

- Что это было? – проговорила.

В лабораторию ворвался дворецкий. Все его шесть рук были вскинуты в стороны, словно пан Казимир хотел объять необъятное, а глаза дико вращались. Кажется, он был напуган не менее меня.

- Ваше Сиятельство! – закудахтала экономка и почти вырвала меня из рук князя, после чего стала судорожно стаскивать с хозяина замка его прекрасный дорогой камзол. Я замахала руками, пытаясь разогнать дым, но сумела разглядеть на одежде Вацлава тлеющие пятна.

- Ох ты ж! – домовиха и сама, кажется, покрылась пятнами. – Ваша спина, господин! – проговорила.

Вацлав выругался и распрямился. Бросил на меня быстрый взгляд, после чего стал стягивать и рубашку. Я понимала, что мне стоит отвернуться, но почему-то с наглостью и интересом, поразившим меня саму, следила, как обнажает торс господин Крыла. Ведь видела уже, пока сиделкой при нем была, но сейчас на князе не было бинтов и я рассматривала мужское тело, ощущая странное тепло в груди.

«Бесстыдница!» - сказала себе, да только отвернуться не спешила.

Пани Машкевич сунула мне в руки одежду князя. Произнесла то ли с упреком, то ли с издевкой:

- Гляди, что натворила!

Я опустила взгляд на рубашку и охнула: на спине зияли темные пятна, в некоторых местах ткань оказалась разъедена и почернела. Домовиха хлопотала над Вацлавом, а я продолжала смотреть на испорченную одежду.

- Пани Каревич имеет талант к ядам и горючим смесям! – то ли пошутил, то ли серьезно поинтересовался князь у домовихи.

Только теперь до меня дошло. Что же я натворила, а главное: как? Я ведь делала все по написанному и была уверена, что не ошиблась! Словно подтверждая мои слова, заговорила экономка:

- Ваше Сиятельство, я сама не знаю, как так получилось! – и быстрый взгляд на меня, от которого захотелось шею втянуть поглубже в плечи.