Чёрное лето (СИ)

— Пользуйся. Прикинь, эт кузнец мой делает. Кузнец твою мать! Никогда бы не подумал, что стану помещиком местным. Фёдор работал охранником в магните, и всё. Кончился магнит. Ктож знал, что он раньше в гараже у себя ковкой увлекался? Видал какие вещи знатные делает! У нас пол фабрики на нем держится. И вентиляцию переделал и вон ЗИЛы на ноги поставил! Красава Федька! — Артём хлопнул второго мужика по плечу так, что тот аж охнул, но расплылся в улыбке. — слушай. Я вот чё подумал. Может на постоянной основе будем такие турниры проводить? А то сам знаешь, как бывает. Народу скучно, а когда скучно то на мысли дурные тянет. Кто бухает и чудит, а кто просто в депресуху сваливается. У меня слесарь работал. Молодой был, дурной. Ходил всё ныл что интернета нет, а без интернета делать ему нехрен, нет чтоб по бабам ходить. Так он в петлю полез. Дурак. А бои, уже какая-то развлекуха, кто посмотреть, как морды бьют придет, кто поучаствует, а кто и просто в тотализатор с играет. Там может и обмен наладим. Нам что понадобится, привезете, поменяемся. Что думаешь?

— Да чё тут думать? Отличная мысль! Я только за.

— Ну и всё. По рукам тогда! С кэпом вашим перетрем, да и будем дружбу налаживать.

Отсушив мне руку, Артём откланялся. Я постоял еще немного с водилами и пошел в дом.

Часам к одиннадцати мои товарищи начали приходить в себя. Захар вывалился в коридор с помятым лицом и лифчиком, натянутым на волосатую грудь. Чем вызвал общий смех. Он сначала не понял, что случилось, а потом сделал вид что так и задумывалось. После того как понял, что отмазки не прокатывают, скрылся в комнате, из которой появился.

В двенадцать Климову надоело ждать пропойц, и он принялся вытаскивать их за шиворот в коридор, где чуть ли не насильно запихивал в них вчерашние угощения. После чего пинками погнал к нашему транспорту. Пока мы отдыхали, люди Артёма уже загрузили наши прицепы клетками с птицей, и три прицепа заполнили кормами до краев. Братались час точно. Пока всем пережмешь руки, обменяешься парой фраз, переслушаешь зазывание на матч реванш, уже устанешь. А впереди нас ждал стокилометровый велопробег. Это восхитительно. Я пил не особенно много, но даже так после первых двадцати километров, желудок начал подступать к горлу. Те же кто пил побольше моего, блевали дальше, чем видели. Димов в этом плане превзошел всех и был совершенно зеленым. Теперь уже мы его доставали «Ты чё Захар? Жаба душит что не всё выпить успел?», «Захар, а если я тебя поцелую, ты станешь прекрасной царевной? Ахаха, он и так царевна! Видал в бельишке каком рассекает?», «Смотрите Шрэк и осел в одном лице!», «Захар, баба вчерашняя была такая страшная что ты вспоминаешь и аж тошно становится?». Ему было так плохо, что даже ответить толком ничего не смог. А мы отрывались как могли, и на нашу улицу пришел праздник.

Воронеж нас встретил овациями! Люди с балконов выбрасывали лепестки роз! Красавицы спешили обнять нас и обещали вскоре отблагодарить за спасение города от голода. Генерал уже ждал нас у управы, чтобы вручить нам звезды героев и. Ничего из этого с нами не произошло.

Пустынный неприветливый город, редкие бродяги пробегали через дорогу, спеша в места, где можно согреться. И только куриное квохтанье подбадривало нас крутить эти проклятые педали. Пернатых доставили к торговому центру «Солнечный рай», который находился рядом с цирком. Ранее генерал распорядился переоборудовать его под ферму, судя по дыму, вырывающемуся из труб, ферму как раз подготовили для новых жителей. Нас пригласили погреться и осмотреть новую ферму. Знаете, я был не сказать, что сильно впечатлен. Из закутков, которые раньше были магазинами, выбросили весь товар, его уже никто не думал возвращать владельцам, он просто лежал на первом этаже сваленный в кучу. Бери, не хочу. А в самих закутках из дерева были сколочены трехъярусные насесты для кур, кормушки поилки. На первом этаже даже было десять коров. Выделен загон для свиней. Бараны, козы, даже альпак на кой то хрен притащили. Будем шерсть выращивать? Весь второй этаж отдали под птицу. Курицы, гуси, индюки, перепела. Птицу после убоя проще нести со второго этажа вниз, чем ту же тушу свиньи. Всю животину, какую смогли обменять, тащили сюда. Вонища стояла, ужас. Для городского жителя крайне непривычные ароматы.