Черное на черном (ЛП)

Более того, я видела, как мои эзотерические, калифорнийские, все-случается-по-причине банальности могут подействовать на него неверным образом. Я не могла представить, какие вещи он вынес в том другом месте - или представить, каково было ему очутиться здесь - и это эффективно меня заткнуло.

Возможно, мне не стоило умолкать.

Возможно, тогда было самое время все ему сказать - о голосе в моей голове, о том, что я видела во снах. Возможно, тогда было самое время убедить его, что он не спасёт меня таким образом. Что так он не спасёт ни одного из нас.

- У тебя всегда есть какой-то выбор, Блэк, - сказала я извиняющимся тоном. - Я бы хотела, чтобы ты немного доверился мне. Я бы хотела, чтобы ты позволил мне помочь тебе с этим.

Он щёлкнул себе под нос, но не ответил. Я видела, как он обдумывает мои слова, и чувствовала, как он жалеет, что не знает способа, чтобы заставить меня понять.

Воистину иронично, учитывая, что я чувствовала себя точно так же.

Я никак не могла перекинуть между нами мост, не в то время. Тогда я слишком мало знала об его мире. Я слишком мало знала об его прошлом - и своём, если уж на то пошло. Я сомневалась в собственных снах, в собственном разуме, в голосе, который слышала в своей голове, в своих страхах. К тому же, мы оба знали, что я недавно пережила серьёзную травму. Мне уже приходило на ум, что мои сны могут быть всего лишь другой формой ПТСР.

Я знала, что Блэк наверняка тоже подумает об этом, если я ему скажу.

Или хуже того, он предположит, что я слышала голос Солоника.

Однако надо отдать должное Блэку - возможно, я его недооценивала.

Тогда я не знала, как сильно мне нужно было доверять этим слабым уколам предостережения, которые со временем я получала все чаще и чаще. Напротив, я всю свою жизнь подавляла такие вещи. Я хотела реагировать только на факты... а не на смутные предчувствия, которые ни на чем не базировались.

Теперь я понимаю те ограничения. Правда, понимаю.

Я не злюсь на себя за то, что не надавила на Блэка посильнее.

И все же я жалею, что не сказала больше.

Я очень жалею, что не сказала ему больше, пока у меня была возможность.

Глава 2. Бегство

К тому времени, когда мы приземлились в Международном Аэропорту Сан-Франциско, я выбросила из головы все мысли о снах и загадочных голосах.

Все, о чем я могла думать - это добраться домой... и принять очень долгий, очень горячий душ.

Желательно с Блэком.

Я наблюдала за ним, будучи не в состоянии отвернуться, пока он вытаскивал два жёстких чемодана с ленты конвейера на выдаче багажа. Он схватил их разом, все ещё оберегая раненое плечо, но это движение все равно выглядело лёгким, почти грациозным.

Я смотрела, как двигаются его мышцы под кожей, натягивая татуировки, когда он поднял чемоданы - единственное доказательство их веса. Губы Блэка поджались в мрачном выражении, когда он опустил их на покрытый линолеумом пол рядом с багажной каруселью, открывая защёлки на ручках, чтобы можно было воспользоваться колёсиками.

Я наблюдала за всем этим - за тем, как двигалось его тело, как висела на нем одежда.

Блэк был одет в ту же чёрную футболку, которую он надел в аэропорту Бангкока. Только теперь он накинул поверх неё и повязки на ране кожаную куртку, маскируя и рану, и пистолет, который он наверняка положил в плечную кобуру, как только мы сошли с самолёта. Его тёмные брюки низко висели на бёдрах из-за потерянного веса, ниже красовались классические кожаные туфли. Блэк двигался медленнее обычного - единственный индикатор того, что он устал.

Ну, и ещё был ранен, напомнила я себе.

За прошедшие тридцать с лишним часов мы побывали на нескольких самолётах с пересадками, и я сомневалась, что Блэк поспал, но я знала, что не только это служит причиной тому, что я вижу. Я также знала, что дело не только в пулевом ранении. При нем были те же наручные часы, что и при нашей первой встрече в комнате для допросов полицейского участка в Сан-Франциско. Его черные волосы спутались на затылке, и я снова заметила, что он зарос - это контрастировало с полицейским образом его зеркальных солнцезащитных очков.

Я также осознавала его прикованное ко мне внимание, даже когда казалось, что он смотрит куда-то ещё. Его очерченные губы хранили то мрачное выражение, но Блэк, казалось, тоже испытывал облегчение с тех пор, как мы приземлились в Штатах - как он и говорил об этом.

Я отвернулась лишь тогда, когда заметила женщину в дизайнерском плаще, окинувшую его взглядом с головы до пят и прищурившую глаза в выражении явного интереса.

Посмотрев вниз, я вытащила из сумки телефон - возможно, чтобы мне приходилось смотреть, как она пытается завернуть свой путь поближе к Блэку. Я знала, что мне придётся привыкнуть к женскому вниманию в его адрес, но пока я не привыкла и была не в настроении притворяться после всего этого.

Мой телефон как будто взорвался в ту же секунду, как только я его включила.