Черное озеро (СИ)

Марков пугал меня и две сотни лет назад, когда я верно служил царю. Нет никого мрачнее чучельников. По возможности я всегда избегал с ним встреч, а сегодня мы добровольно остаёмся у сынишки близкого друга князя Днестра Романова. Марков должен быть у Солёного озера на границе, помогать с поисками Ардон Романовой, проклятой княжеской дочери.

— Нева сказала, что он может ее узнать. — испуганно пролепетал Стивер. Перевожу удивленный взгляд на Катуня, когда замечаю пожилого мужчину, деловито вышедшего из своего дома.

— Здравствуйте, молодые люди.

Чертов Катунь. Не мог сказать раньше?

Нас должен был встретить сын. Узнаю старика спустя многие десятилетия с последней встречи. Чучельник. Он ничуть не изменился. В отличие от меня. Редкие седые волосы доходят до ушей. Выцветшие от постоянного нахождения на солнце глаза ввалились, но все еще такие же цепкие и жадные до деталей.

Может во мне еще остались крупицы того человека, которого он знал?

— Добрый вечер, достопочтенный. — голосит Инесса, заметив мое замешательство. Я не могу оторвать взгляд от покрытой пятнами морщинистой кожи и сгорбленной фигуры.

— Добрый, дочка. — Марков добродушно улыбается почти беззубым ртом.

Что время делает с людьми? Не с ним. Со мной.

— Так, четверо могут остаться на чердаке. Сейчас я живу один, потому свободных спален внизу всего две. Это ваша жена? — обращается ко мне Марков, и я не сразу понимаю, что старый знакомый указывает на Инессу, стоящую слишком близко. Хочется спросить с чего он взял, но девушка меня опережает.

— Ах, если бы. — старик пропускает ее язвительную интонацию мимо ушей.

— Ну, поживем — увидим.

Он улыбается, жестом приглашая проследовать за ним.

Мое желание возмутиться возрастает. Мы проходим по узкой тропинке, выложенной гладкими камнями.

Где-то поблизости должна быть река.

Когда мы подходим к дому, то я отмечаю ветхость строения, даже несмотря на то, что Марков следит за его убранством с фанатичным помешательством. Ни одной кривой или лишней ветки на яблонях, никакой пожухлой травы на участке.

— Не разводите здесь бордель, умоляю, пощадите на старости лет.

Не уж-то не узнал?

В доме царит полумрак. Абсолютно все стены исписаны лесными пейзажами. Какой-то умелец превратил дом в огромный холст. Всюду, над темными деревьями висят чучела из голов животных. Они буквально парят в лесу.

И я занимался этим же?

Мы вошли на кухню, обставленную обилием резных шкафов и рядами стульев, у огромного дубового стола. Тут чучел гораздо больше. С расписанных непроходимыми борами стен на нас всюду смотрят уродливые звериные головы, приколоченные к аккуратно обструганным деревянным щиткам.

Мерзость.

В воздухе витает навязчивый запах меха и вековой пыли.

— Это кухня. Лестницу на чердак найдете сами. Я пойду топить баню. — с этими словами старик юркнул меж мной и Маленом, исчезая в толпе прибывших гостей. Оглядываюсь. Рыжие, словно пламя, лисьи головы привлекают внимание первыми. Они, зачастую чередуются с серебряными волчьими мордами, украшенным безжизненными стеклянными глазами. Кабаны и лоси, косули и мохнатые рыси с ушами-кисточками. Наткнувшись взглядом на громадную мохнатую голову медведя, я замираю. Шрамы на лице магическим образом зачесались.

Здесь могла бы висеть моя голова.

— Какой отстой. — едва слышно шепчет Инесса, поравнявшись со мной. Перехватываю сожалеющий взгляд Катуня и отворачиваюсь. Сжимаю кулаки до боли в суставах.

Шрамы не могут болеть. Но они невообразимым образом ноют, напоминая о своем существовании.

Будто я мог хоть на миг забыть о них.

— Амур, а сколько звезд у этой халупы? — нервно уточняет Инесса, дергая меня за рукав рубахи.

— Не представляю, о чем ты, но даже шлюхи живут лучше. — оборачиваюсь к Неве, сверлящей взглядом помещение. Маленькая княжна пополнила свой запас неприличными словами. Усмехаюсь, прежде чем ответить:

— Ну, вы прикончили своего потенциального покровителя.

Инесса сокрушенно вздыхает и утыкается новом в мою руку. Чувствую ее теплое дыхание сквозь ткань.

— Амур, какие планы на эту ночь? — самоуверенно вопрошает Идэр. Отвечаю ей не оборачиваясь:

— У меня целых две прекрасных дамы остались одни. Не уверен, что скрашу им вечер, но они мне — точно.

Инесса отстраняется, испепеляя меня взглядом откуда-то снизу. Смешок Невы позади кажется мне одобрительным.

Прекрасно.

Идэр предавала меня. Снова и снова. Ожидая казни в Лощине, жил одной мыслью — если моё тело вздернут на плахе до того, как я уничтожу свою невесту, то я зря порчу воздух, которым дышу. Моя смерть будет бессмысленна.

Идэр глядит на меня, поджимает губы и отворачивается к окну.

Смогу ли я навредить Идэр сам или же отдам её жизнь на волю случая? Если Старые или Новые Боги покарают их последовательницу — будет иронично. У Смерти и Грехов поганый юмор. Уж я-то об этом знаю.

***

Мои мысли отражаются эхом в опустевшей голове, как если бы я сидел на дне пустого колодца.

С трудом открываю один глаз. Второй, кажется, исчез.

Исчез?