Чёрное перо

– Я не оставлю детей и мужа…

– Ты не властна противиться мне. А дети и муж – всего лишь страдания прошлого, бесконечная борьба за осколки хрустального мира. Всё, что было в твоей жизни – горькая пыль. И ты пойдешь со мной, пусть даже против воли.

С этими словами Тана резко развернула стоящее рядом зеркало.

Марья увидела себя, встретилась взглядом с собственным отражением и замерла: кожа сияла, как никогда прежде, волосы были уложены и переплетены со множеством украшений. Изящный наряд струился по телу волнами переливающейся ткани!

– Ты райская птица, Марья, и тебе пора вернуться в рай. Слишком долго скиталась твоя душа. И мы страдали вместе с тобой.

Марья безвольно вздохнула, а Тана взяла ее за руку и повела вон из чертога. Служанки позади несли малютку дочь.

– Зачем вы берёте Полину? – спросила Марья, нежно и с тревогой глядя на дочь.

– Твоя дочь так же прекрасна, как ты. Она достойна счастья и может расти среди нас, – ответила Тана.

Раскрылись ворота чертога и смуглая красавица, окруженная слугами, вывела из него мать и дочь.

Вслед за ними из дома выбежал Прохор, – старший сын Марьи.

– Куда вы ведёте мою мать и сестру!? – выкрикнул мальчик.

– Твоему отцу нет до неё дела. Мы вернём ей жизнь, которой она лишилась. А твоя сестра – прекраснейший цветок, достойный жить в счастье, а не погибать в быту и заботах, подчиняясь чужой воле.

– Нет! Моя мама не пойдёт с вами, и сестра останется дома!

– Ты очень похож на отца… – задумчиво произнесла Тана.

Она легонько коснулась мальчика рукой и, неожиданно для него, вонзила в кожу воронье перо. Мальчик в судорогах упал на землю, глухо вскрикнул, из-под кожи стали вылезать одно за другим вороньи перья. Черные, как смоль, они покрыли всё тело ребенка. На лице появился клюв. Ребенок сгорбился и обратился в огромного ворона. Птица, громко каркая, взлетела в небо.

– Полетай за отца чёрным вороном. Подчини небеса своим крыльям, – крикнула ему вслед Тана. – А когда поймёшь, как немилосерден мир и жестоки сердца людей – лети ко мне, безобразная птица.

***

Нестор крепко прижал к себе молодую Церу. Мощные руки ощутили, как вздымаются тонкие ребра, но объятия не разжимались, не выпускали молодую цыганку. А монеты да бусы позвякивали, и она нагло улыбалась, скаля белые зубки. И весело искрились чёрные глаза. Пьянящий аромат её порочного тела, гибкий стан и бесшабашные танцы… И эти страстные взгляды… Цера сводила Нестора с ума, и он забывал про всё. Сердце таяло при мысли о смуглой красавице. А какие ураганы бушевали внутри, когда Цера смотрела только на него…

И ему совсем не хотелось домой, к нежной и теплой, податливой супруге, которая только корила и просила о чём-то. Он не слушал её. Но дома ждали любимые дети, и он готов был жертвовать ради них собственными желаниями.

Когда-то ради той женщины, ради жены, Нестор бросил всё и начал жизнь заново.

Они вдвоём ушли от мира. И он возвёл в лесу чертог для возлюбленной. Убежище вдали от любопытных взоров. И там были только они в блаженном единении. У них родились дети…

Со временем Нестор перестал узнавать супругу. Она располнела, взгляд погас, голос не радовал слух.

Неожиданно, в жизнь ворвалась мистическая, загадочная и доступная Цера.

Он приходил к ней. И табор принимал его. И песни до утра… Цера, на смуглом теле которой задорно играли блики языков пламени. И Нестор стремился к ней ежесекундно, забывая об усталости и семье. И каждый раз он покидал её. И каждый раз он возвращался к такой привычной супруге, к тёплому очагу.

Три дня назад, в очередной раз, приехал Нестор к порочной Цере. Три ночи провёл с ней Нестор. А когда решил уже ехать домой, отвезти жене еды и денег, проведать детей и посмотреть чертог, Цера обвила его руками и тихо заговорила:

– Нестор, любовь моя, побудь со мною еще чуть-чуть, страшно мне расставаться с тобой. А жена и дети сами справятся, подождут и смирятся. Останься со мной. Начнём всё с чистого листа.

– Не могу я так, Цера, детей бросить и Марью. Нет. Моя она, Марья. Моей и останется. Ни к чему эти разговоры.

– Я буду ждать тебя, Нестор, каждую секундочку. И сердце стонет перед расставанием.

Он крепко обнял любовницу, прижал к себе, поцеловал и оставил.

Цыганка в задумчивости села на пороге и, посмотрев вслед любимому, достала колоду карт Таро, разложила перед собой. По лицу скользнула волна неприязни. Цыганка решительно встала и, оправив юбки, двинулась в хижину.

Ветер подхватил таро и разнес их по земле. Цера собиралась в путь.