«Черное» пятно «красной биологии»?

С другой стороны, все предложения Лысенко (о чем, кстати, свидетельствует большинство его государственных наград[3]) — выполнение важнейших задач правительства в периоды острых кризисов и необходимости интенсификации производства сельскохозяйственной продукции (кстати, одной из значимых статей экспорта СССР в то время) — например, посевы озимых по стерне или посадка картофеля верхушками клубней. При чем кризисов при экстремальной нехватке ресурсов, например, практически полного отсутствия соответствующих сортов и гибридов сельскохозяйственных культур (их еще предстояло получить) и кризисном состоянии самой селекции растений и семеноводства; отсутствии качественного посевного материала (его импортировали за золото, например на одну из закупок семян засухоустойчивых сортов было потрачено полмиллиона рублей золотом[4]), отсутствии нормальных возможностей и технологий хранения посевного материала (возможно, одна из ведущих объективных причин появления методики их предпосевной подготовки в связи с яровизацией); отсутствии специальной сельскохозяйственной техники либо ее острой нехватки, в том числе и специальной (например, хлопкоуборочной либо лесопосадочной); острой нехватки горюче-смазочных материалов и квалифицированных кадров. И все это при практически хроническом «финансовом голоде» — деньги были необходимы в первую очередь другим отраслям — развивающейся промышленности в 30-е либо на ее восстановление в послевоенные 40-е, а сельское хозяйство, в свою очередь, и было основным источником этих денег.

^{«И засуху победим!» — плакат 1946 г.}

Именно в этом кроются все особенности предложений Лысенко и его учеников — прежде всего, простота, доступность, дешевизна, возможность получения максимальной выгоды при минимизации большинства затрат и наличии имеющихся ресурсов без привлечения новых. Понятное дело, что с разрешением кризисов некоторые предложения теряли свою актуальность и уже служили мишенью для критики (что и наблюдалось) — но на момент их принятия и реализации они были жизненно необходимы. Никто не предлагал лучше, да вообще — никто толком ничего не предлагал — «научная общественность» в большинстве случаев ограничивалась заявлениями о «более глубоких фундаментальных исследованиях». А проблемы нужно было решать именно на момент их возникновения и оперативно. То есть все научно-практические достижения Лысенко — результат эффективной работы научного аппарата в кризисные периоды при решении важнейших народнохозяйственных задач.

В этой связи некорректной и ненаучной, является аргумент о «козырях» Лысенко в виде «сельскохозяйственных кризисов». Ведь решением именно этих вопросов, а не разворачиванием «фундаментальных исследований с нескорым практическим результатом» и был обязан заниматься ВИР во главе с Н. И. Вавиловым, а также ученые-генетики. И «козырем» тут являлось только то, что Лысенко и его ученики давали конкретные рекомендации, которые реализовывались и давали экономический эффект при низкой стоимости внедрения, что в 30-е, жестокие военные и голодные послевоенные годы имело решающее значение. В частности, Герой Социалистического Труда, академик Украинской Академии Аграрных Наук Ф. Т. Моргун прямо указывает, что именно разработки Лысенко в то время подняли сельское хозяйство и явились одним из ведущих факторов борьбы с неурожаями и голодом в СССР[5]. Кстати, он же прямо называет Трофима Денисовича «затравленным академиком».

В этой связи понятным становится тот «золотой дождь» из наград, обрушившийся на Лысенко и его группу — было за что.

Однако критики Лысенко, не в силах замолчать реальные достижения его школы, продолжают вести свою линию. При этом утверждается, что подавляюще большинство разработок — не Лысенко, а его предшественников, «присвоенных» Трофимом Денисовичем.

^{Н. И. Вавилов}

Здесь необходимо уточнить, что кабинетные теоретики и специалисты, работающие в лабораторных (в прямом и переносном смысле) условиях имеют смутное представление о том, что такое внедрение научной разработки. Понятное дело, адептам «чистой» науки такие приземленные материи неинтересны — лишь бы были гранты или государственное финансирование, дающее возможность и дальше выполнять разработки, которые осядут мертвым грузом в виде многочисленных научных отчетов. Между тем внедрение идеи в производство — это каторжная работа, требующая массу согласований и соблюдений всевозможных ГОСТов и технических условий. Кроме того, разработка должна давать гораздо лучший, более значимый экономический эффект, по сравнению с предыдущими и (или) предложенными конкурентами и требует тщательного проведения производственных испытаний, ни в какое сравнение не идущих ни по масштабам, ни по контролю на всех уровнях с научными экспериментами. Так что, даже если Лысенко внедрил чужую научную разработку, известную до него, он уже вполне заслужил высшие государственные награды.