Черное пламя Раграна (СИ)

Лар после этих слов потянулся к виари и осторожно положил ладошку ей на голову. Так эти двое и замерли, он — глядя на нее. Она — на него.

— Не смотри ей в глаза, — произнес Вайдхэн. — Или она может решить, что ты ей угрожаешь.

Сын запрокинул голову:

— А как?

— Смотри на свою руку, или, когда смотришь в глаза, жмурься. Но главное — не бояться и не проявлять агрессию.

После этих слов Лар зажмурился крепко-крепко, а вот ладошка порхнула по голове осторожно, мягко, невесомо. Дрим виркнула, и сын приоткрыл один глаз:

— Ей нлависся?

— Да.

То, что ей нравится, стало понятно, когда Дрим тоже довольно зажмурилась. Виркнула снова, ткнулась носом Лару в плечо. От неожиданности он попятился, а потом рассмеялся и принялся гладить ее уже двумя руками. Шерстка на голове виари растопырилась, как бутон цветка, и Вайдхэн кивнул:

— Ну все. Подружились.

Я улыбнулась, и тут же снова напряглась, когда он сказал:

— Позволь твое пальто, Аврора.

Нет, я не должна у него оставаться, ни к чему хорошему это не приведет.

— Я хотела сказать спа…

— Скажешь все, что хочешь, за чашкой кофе, — он кивнул. — Да и Лару нужно время, чтобы получше познакомиться с Дрим.

То, что ему не хватит и целого дня, я поняла сразу, но что дальше? Мы останемся у Вайдхэна на обед?

— Давай-ка, парень. — Иртхан помог Лару выпутаться из курточки, стянул шапочку и все это, не дожидаясь моего ответа, вручил вальцгарду вместе с нашей верхней одеждой. — Пойдем, Аврора.

— Мы просто оставим его одного?

— Не одного, с Хартом. К тому же, сейчас приедет Ния, она ими займется.

Я хотела уточнить, кем именно займется Ния — Хартом, моим сыном, виари или всеми ими вместе взятыми, когда меня накрыло странным чувством. Он сказал: «Ния», он не сказал риами Тьеле, да и в целом… везти няню в пентхаус правящего?! Няню, к которой он не имеет никакого отношения?

Да если бы.

Осознание, навалившееся на меня, было тяжелым, но сверху еще посыпались дополнительные факты. Вроде тех, как шустро открылось агентство, которое мне подсказал Доминик. А сам Доминик… который больше не работает там, где работал. Или он и не работал там никогда?

Я сначала покраснела, потом побледнела, потом опять покраснела.

Получается, что весь суд… и все это… что я выиграла, что у меня был адвокат… такой адвокат…

— Аврора?

Я вернулась в реальность и посмотрела на Вайдхэна.

— Лар, мне нужно поговорить с риамером Вайдхэном.

— Да! Иди! — сын отмахнулся от меня, он уже вовсю возился с Дрим, или попросту играл с ней какой-то тряпичной палкой, в которую она с радостью вцеплялась зубами.

— Харт, — коротко сказал Вайдхэн, и вальцгард приблизился к виари и Лару.

— Поднимемся наверх.

Пока они поднимались, а мы шли знакомым уже путем на кухню, я успела прокрутить у себя в голове, должно быть, сотню вопросов, но все они показались мне либо глупыми, либо странными, либо вообще слишком и чересчур. Поэтому я и решила начать с другого. Поэтому и еще потому, что рядом с этим мужчиной меня начинало потряхивать. Будто что-то незримое толкало меня к нему, все ближе, ближе и ближе, подойти, дотронуться, кончиками пальцев, губами…

С ума сойти!

— Как вы узнали? — спросила я. — Откуда вы узнали, что с нами произошло?

Вайдхэн, ополоснувший руки, как раз вытирал их полотенцем. Он явно собирался заняться кофемашиной, но сейчас обернулся ко мне, и меня закружило еще сильнее. Это напоминало какое-то наваждение, помешательство, поэтому я усилием воли опустила себя на высокий стул.

— Слишком сложный вопрос?

— Пожалуйста, — он усмехнулся и все-таки занялся кофе. Я думала, что когда он повернется ко мне спиной, станет проще, но проще не стало. Особенно после его слов: — Я тебя почувствовал.

«Я тебя почувствовал».

Что это может значить? Проще всего было спросить у него, но лучше было не спрашивать. Я уловила это каким-то непонятным чувством, или всеми обострившимися чувствами разом, потому что в присутствии этого мужчины со мной творились странные вещи. Вот сейчас, он, например, даже на меня не смотрел, но у меня все волоски на коже поднялись, как будто воздух наэлектризовался. Хотя точнее будет сказать, наэлектризовалась я: от корней волос и до пяток.

— Понятно, — сказала осторожно. Вот только мне ничего понятно не было.

Когда ты успела стать такой трусихой, Аврора? Никогда же ни перед кем не пасовала, а сейчас… сейчас у меня под рукой даже бокала не было, за который можно схватиться, поэтому я спрыгнула со стула и подошла к раковине.

— Где можно взять бокал для воды?

Он повернулся ко мне.

— Могла бы просто попросить.

Между нами словно невидимая нить протянулась. Хотя по ощущениям их были десятки, этих нитей, которые по прочности не уступали стальным тросам. Эти натянутые струны с каждым мгновением становились короче. Я могла бы сказать, что меня тянет к нему, но это было совершенно не то слово.

— Расскажете, что произошло? Про супругов дель Рандаргим.