Черное сердце

Принц смотрел на нее, не моргая. Она видела яркую искру удовлетворения в его взгляде. Слова Зохры явно шокировали его.

— Вот почему вы жертвуете собой, не так ли? — продолжала принцесса. Ее голос дрожал. В нем слышалась боль, которую она уже не пыталась скрывать.

Зохра боялась услышать его ответ. Она сжала руку принца и почувствовала леденящий холод. Так она и думала.

— Я читала историю ваших племен, но до этого дня мало что понимала, не вникая в суть. Именно поэтому террористы похитили тебя, твоего брата и сестру. Им был нужен контроль над племенами, не так ли? Ты был похищен из этого самого места пять лет назад. Они взяли тебя в заложники. Вот почему ты…

— Да, — послышалось из сжатых губ принца.

Комок подступил к горлу Зохры, слезы застлали глаза. Она знала, почему принц перебил ее. Он не хотел дать ей продолжить.

— И твой отец ответил отказом.

Это был не вопрос. Зохра уже знала, что это так. Она думала, что смирилась с дворцовой жизнью десять дней назад. Ей казалось, что она приняла для себя эту реальность. Но правда о похищении Айана нанесла сокрушительный удар в ее сердце. Грудь сдавило настолько сильно, что стало больно дышать.

Отец Зохры когда-то оставил их с матерью. Отец Айана пошел еще дальше. Он отказался от переговоров с террористами, поставив чувство долга превыше жизни сыновей и дочери. Двое были убиты, а третий замучен до безумия.

Тело Зохры отказывалось слушаться, оно дрожало самой страшной дрожью. Руки Айана обхватили ее плечи. Но даже тепла этого объятия было недостаточно, чтобы согреть ее.

— Отец сделал то, что должен был, Зохра, — тихо сказал принц. — И если эта история повторится… если мы начнем жить так, как ты предлагаешь… ты родишь ребенка… и его похитят… я должен буду поступить так же. Скорее всего, я окончательно сойду с ума, потеряюсь в пучине безумия. Но я должен буду сделать это.

Его руки сжимали ее плечи. Тепло его тела сулило бы ей райское наслаждение, если бы не холод в глазах Айана и не злобная улыбка, искривившая его губы.

— Ты все еще желаешь принадлежать Дагару, принцесса? Все еще хочешь быть мне женой, чего бы это ни стоило?

* * *

Айан стоял у входа в заброшенные конюшни недалеко от лагеря. И смеялся поистине безумным смехом. Как только он ступил на эти пески, его обуяла дрожь. Делать вид, что ничего не было, притворяться, что нет причины, по которой холод пронизывает его до костей, было поистине глупо.

Принц даже не питал надежду заснуть этой ночью. Он вышел в пески и встретил Зохру возле ее палатки. Сколько разочарования и боли было в ее глазах! Это и понятно, ведь он обрисовал ей, какой может быть ее жизнь с ним.

Он хотел взять ее на руки, внести внутрь, сделать все возможное, чтобы отвлечь ее от этих мыслей. Как никто другой, Айан понимал одиночество в глазах принцессы. Он знал, как оно выжимает из разума последние проблески радости. Его собственный разум, вероятно, вновь играл с ним свои злые шутки. Принц не имел понятия, как оказался возле конюшен.

Переступив через порог, он оглядел высокий потолок в форме купола, делающий это место похожим на пещеру. Впереди простирался длинный прямоугольник с прямым обзором пустых конюшен.

Почти все лампы перегорели, а оставшихся только и хватало на то, чтобы все пространство не погрузилось в кромешную тьму. Айан провел ладонью по затылку и почувствовал, как холодный воздух проникает в его поры. По коже сразу побежали мурашки. Запах лошадей и сена, эхо негромкого ржания этих животных в ту же секунду вернулись из прошлого, настигнув его с ураганной силой. Волоски на теле принца встали дыбом, температура стремительно поползла вниз.

«Помни, что запускает механизм твоих кошмаров. Как почувствуешь их приближение, представь себя там, где ты никогда не чувствовал страх».

Слова психиатра отпечатались в голове.

Принц закрыл глаза. Страх вцеплялся в него когтями, выдавливая из мозга осознанные мысли.

Когда-то Айан любил лошадей и конюшни. Любовь к лошадям у него в крови. Бессчетное количество раз он прятался в конюшнях от Азиза, играя с ним в прятки. Где сейчас тот веселый мальчишка?

Ноги принца подкашивались, но все же он обошел периметр конюшни. Он знал, что будет дальше. И все же не мог уйти. Если он обречен страдать от приступов до конца своих дней, то уж лучше пусть они настигают его там, где он хочет.

Холод тревоги поднимался по спине, затягиваясь в узел возле шеи. Айан сжал кулаки, концентрируя внимание только на одном — на собственном дыхании. Тишина ночи была его главным кошмаром. Она обволакивала его сознание, выдавливая из него все разумное, все до последней частички здравого смысла.

А он — двадцатишестилетний мужчина, в совершенстве владеющий тремя видами боевых искусств. Принц мог сопротивляться телом, но не разумом. Разум его подпитывался кошмарами и ужасом пятилетней давности. Абсолютная тишина и запах конюшни обволакивали сознание, провоцируя в его мозге реакции, не имеющие отношения к действительности.

Крик отчаяния вырвался из горла принца. Он упал на колени, когда невидимая рука сдавила ему затылок. Вот оно, началось!