Чёрное сердце. Часть 2. Смерти вопреки

Девушка зазывно улыбается краем полных губ. Глядит с вызовом, игриво отступает. Движения плавны, грациозность хищника в каждом шаге. Следую за ней с некоторой опаской. Брюнетка останавливается – замираю и я. Прислоняется спиной к стене, чуть прогибается волной. С удивительной интимностью немного съезжает вниз и мучительно возбуждающе поднимается обратно. Размеренно повторяет, не сводя с меня глаз. Гипнотизирует, пленяет – словно окунаюсь в другой мир. Только сейчас замечаю, что красотка, отлепившись от стены, танцует. Соблазнительно, неспешно, умеючи, гармонично даже несмотря на обстановку и неуместность. Искусно покачивается в известном только ей ритме: медленно, очень эротично.

– Нам нужно спешить… – чуть заминаюсь, действо не на шутку завораживает.

Девушка уже ведёт себя смелее, развратней – плавно извивается, будто стриптизёрша на сцене. Её руки скользят по собственной груди, неторопливо спускаются по животику, переключаются на бёдра. Встряхиваю головой, прогоняя наваждение. Иду навстречу:

– Витка… – прокашливаюсь – голос немного охрип. Точно! Я пришёл за Ивакиной. Она мне нужна!.. Моя девочка! Глупышка.

Волна радости и возбуждения прокатывается по слабому до низменных удовольствий телу. Приближаюсь более уверено – Ивакина даже не пытается убежать. Перестаёт соблазнять. Останавливается, рассматривая пронзительно голубыми глазами – в них ни капли упрёка, лишь пылает огонёк страсти. Обвивает мою шею руками. Поднимается на цыпочки, наши лица оказываются на уровне.

– Витка, – непроизвольно смягчаю тембр. Притягиваю Ивакину за талию. – Сейчас не до игр и, уж тем более, не до секса. Нужно спешить!

Только сейчас задумываюсь: а как собираюсь нас телепортировать с Небес на Землю. Кхм, вопрос на миллион. Он улетает в никуда – Ивакина обиженно надувает губы, выскальзывает из объятий и опять прислоняется спиной к стене, чуть согнув одну ногу в колени.

Твою мать! Что значит эта игра?! Ролевухи несвоевременны, но не драться же с дурёхой или тащить за шиворот, к тому же не ведая, куда. Шумно выдыхаю:

– Знаю. Обидел тебя, но давай, потом поговорим. – Ступаю ближе, несмело касаюсь зардевшей щеки Ивакиной: – Нам пора, – настаиваю и скоротечно оглядываюсь. Вроде слежки нет. Слегка киваю на выход: – Надо уходить.

Настроение Ивакиной снова меняется. Очаровательно-милое с нежным овалом лицо озаряет лукавая улыбка. Витка манит пальчиком:

– Ко мне… – шепчет игриво, тянет за грудки к себе, томно прикрывает глаза, немного закидывает голову, явно ожидая поцелуя. Дьявольщина! Чего творит? Эта женщина – такая загадка, что чокнуться можно. Семь пятниц на неделе! По-моему, она сама не знает, чего хочет…

Может, это значит, что не обижается? Даже радостно – не придётся копаться в собственной душе и раскрывать другим то, о чём давно молчу. Это же замечательно! Не хотелось бы показаться в её ангельских глазах розовощеким слабаком! Да и права: куда спешить-то?.. Упираюсь руками по обе стороны от лица Ивакиной. Касаюсь поцелуем чувственных губ, но обычного возбуждения и жажды продолжить не ощущаю. В голове опять точно срабатывает переключатель.

Стоп! Что творю? Сейчас не до ублажения похоти. Только открываю глаза – Витка меня отпихивает и шустро юркает за ближайшую дверь.

Нет, чёрт возьми! Ивакина – чокнутая! Всё же, обижается…

Спешу за ней – распахиваю дверь и теряюсь. Витка в бесстыдно-развратной позе сидит на столе и без скромности изучает худощавого юнца-ангела, дерзко пристраивающегося между её ног.

Твою… мать! Ревность затмевает разум, от гнева ничего не вижу – бросаюсь на божественника, мечтая отломать крылья, свернуть шею.

Со свирепостью откидываю хлюпика и едва удерживаюсь, чтобы не врезать Ивакиной – рука застывает в паре сантиметров от испуганного лица. Стискиваю кулак крепче, резко отворачиваюсь. В шаг оказываюсь рядом с валяющимся на полу «амурчиком». Белоснежные локоны разметаны вокруг головы, точно ареола. Круглые ясные глаза вытаращены, а полные, алые губы обиженно искривлены.

Гнида небесная! От бешенства по телу пробегает тремор. Хватаю мальца за горло, рывком воздеваю на ноги и бью, что есть дури по слащавой физиономии. От хруста ломаемых костей по жилам с большей радостью несётся кровь. Какое блаженство, размозжить харю соперника! Будто превращаюсь в берсеркера.

Бью ещё раз… Ещё… Голова мальчишки, с превращенным в месиво лицом, от последнего удара откидывается назад, будто кочан капусты от пинка. Тело обмякает…

Совесть так же резко, как и вспыхнувшая ярость, возвращает к реальности. Что я натворил?!.

Убил ангела!

Разжимаю ладонь, ещё стискивающую глотку амурчика – он ухает на пол, точно мешок с картошкой. Потерянно оборачиваюсь к Ивакиной. На месте Витки сидит другой ангел. Одет в хлопковые брюки и белоснежную футболку. Худенький, невысокий, светловолосый… Смутно знакомый. С глазами очень юного, но вдумчивого существа.

Это же ангел, которого я не убил на Земле – позволил самому покинуть сосуд.

Глава 6

– Мне очень жаль, Зепар, но я должен тебя доставить к Серафимам, – поясняет вкрадчиво парень.