Черное солнце (СИ)

Ада непонимающе достала свой складной нож и положила в требовательно раскрытую ладонь, пока я запустила руку в сумку, без труда нашарив там свечу. Острый нож с непривычно тонким прямым лезвием, казавшимся на вид очень хрупким, прорезал воск как теплое масло, и я даже чуть не полоснула себя по пальцу, пока отрезала от свечи небольшое тонкое кольцо. Повезло, что и сам воск оказался не лучшего качества, и когда я начала растирать его, обдавая теплым дыханием, с облегчением почувствовала, как воск поддается движениям, начиная сваливаться в неровный комок.

Ада, все с тем же удивлением наблюдала за моими действиями, а когда, наконец, поняла мою задумку, радостно хлопнула в ладоши.

— Вот это да! Я бы не додумалась…

Самодельные затычки были неудобными, но свое дело делали — как только я затолкала оба комка в ноздри, зловоние клоаки стало значительно менее удушающим и смрадным. Ада перехватила у меня свечу и нож, тут же принявшись проделывать тот же трюк, что и я. Когда она использовала затычки по назначению, она просияла.

— Камилла, ты просто умничка! — голос ее забавно гнусавил, так иногда шуты играли голосом во время спектаклей, и я, не сумев удержаться, прыснула от смеха.

Ари, хоть и выглядел все еще неважно, уже поднялся и с тем же удивлением наблюдал за Адой, которая куда быстрее меня управлялась с лепкой восковых комков, и протянула парню его пару.

— Спасибо, — сказал он таким же чуть гнусавым голосом, что и Ада. — Дайте отдышаться только…

Путь вниз вела металлическая лестница из вогнанных в каменную стену скоб, проржавевших и покрытых чем-то мерзко-склизким. Благо, что спускаться было не глубоко — всего футов восемь-девять, и скоро ноги стояли в вялотекущей жиже. Ари тут же поднял голову, стараясь не смотреть на то, в чем очутился почти по щиколотку.

В тусклом лунном свете, пробивающийся сквозь открытый люк, мы огляделись — тоннель был полукруглый, с большим желобом с краю, где по темному месиву становилось понятно — один неверный шаг, и в это месиво можно уйти с головой.

Дружно прижавшись к стене, Ари достал наши чертежи, чтобы свериться с направлением.

— Дай мне свечу, — попросил он и, достав спички, быстро зажег

Как только огонек очертил теплым светом пространство вокруг, я заметила, что воздух вокруг какой-то странный. Запах, конечно, доносился слабо, но был он какой-то спертый, плотный, словно зеленоватый туман.

— А не рванет это все? — обеспокоенно спросила Ада, так же заметив это марево.

— Не должно, — неуверенно сказал Ари, аккуратно поднося свечу к бумаге.

Парень поднял голову и начал озираться. Еще раз посмотрел на бумагу. Поднял свечу повыше, пытаясь что-то найти. А потом, заметив на стене отметку, уверенно провозгласил, указывая вперед.

— Нам туда.

Казалось, мы блуждали по бесконечным туннелям несколько часов. Дважды на развилках мы поворачивали не туда, отчего Ари хмурился и тихо выругивался себе под нос. Каждый из нас держал по свече, но жалко трепещущего пламени еле-еле хватало, чтобы разгонять тьму пред собой. Один раз я, поскользнувшись, чуть не окунулась в подземный поток нечистот, и теперь левая нога была измазана грязью, но, спасибо Аде и ее любви к высоким сапогам, осталась сухой.

В конце концов, когда мы в очередной раз замерли на месте, и Хус начал внимательно изучать чертеж, я уже была готова отчаяться, но парень лишь кивнул и повернулся к нам:

— Пришли.

Мы задрали голову, увидев знакомые скобы-ступени. Нам они уже попадались, то тут, то там, обозначая выход на поверхность.

— Уверен?

— Уверен, — твердо кивнул он еще раз.

Погасив свечу и отправив огарок прямо за спину, Ари начал карабкаться вверх. Ничего не оставалось, как последовать за ним.

Нас встретил полумрак помещения, заставленного укрытыми холщовкой башнями из коробок и ящиков. Послышался свистящий выдох — от Ады или Ари я не поняла. А, может, это был и мой собственный. Почти половина пути была проделана. Волнение иголками покалывало кончики пальцев.

Парень уже склонился над планом помещений. Его губы что-то беззвучно шептали, словно он вел какую-то беседу с самим собой. Ада уже держала нож наготове, оставив свою свечу в канализации по нашему с Ари примеру. Я же зажгла новую, но, казалось, стоило нам вырваться из подземного царства, как свеча, словно вопреки, начала сиять, как маяк.

— Давайте налево, к лестнице, — негромко сказал Хус, не отрываясь от карты.

На выходе с цоколя не было дверей, и как только мы миновали лабиринты хлама, поднялись по ступенькам. Ада было уже хотела распахнуть тяжелую входную дверь, как я остановила ее.

— Сначала проверим, нет ли кого, — прошептала я ей. Достав зеркальце, я аккуратно выставила его из-за двери, поворачивая так и эдак, сгибая створки под нужным углом.

Мрачный коридор был пуст, а ночь будто бы превращала знакомые коридоры Академии в пугающее живое существо. Каждый шорох, даже самый отдаленный, казался томными вздохами, кипящей в венах кровью, вторящих моему собственному стуку в висках и прерывистому дыханию.