Черное солнце (СИ)

Ада недовольно окинув северянина взглядом, с грохотом скинула книги на стол, усевшись рядом, а я мельком пробежалась по названиям. «Исследования магических явлений и их воздействия на окружающую среду», «Экспериментальная магия: Исследование методов и приемов для проведения контролируемых магических экспериментов», «Анализ основных законов и энергетических процессов в маназависимых системах», «Исследование геометрических форм в магической практике», «Изучение магических аспектов ландшафтов и географических формаций»…

Да читать одни только эти названия было невозможно без головной боли, а уж тем более попытаться разобраться в содержимом… Ари точно был юным гением, не иначе.

Парень аккуратно выудил из середины стопки увесистый фолиант «Забытые реликвии: Раскрытие секретов древних магических артефактов» и положил прямо передо мной раскрытую книгу на нужной странице, перекрыв «Сказание о людях-зверях», которые я читала до их прихода.

— «Закаленный лазуритовый хрусталь имеет свойства преломлять ману, а линзы из такого стекла способны определять магические аномалии, к примеру таким образом обнаруживают залежи драконьей руды», — Ари в своей манере начал зачитывать строки, стуча пальцем по нужному абзацу. — «Любые магические артефакты преломляют магическую энергию которую не видно глазом, и она преобразуется в аномалии, которые принято называть магией.» То есть энергия получает физические свойства, как например твое пламя в кристалле.

— Ну, это мы и так знаем, из лекций… — я очень внимательно слушала его рассказ, вертя в руках кулон, надеясь услышать какую-нибудь полезную информацию.

Он ухмыльнулся и продолжил.

— «…Так же как происходит статическое электричество, так и манализация объекта имеет “остаточный заряд”, который можно направить…». Вот, видишь, тут так написано! — он снова ткнул в книгу, но уже на другую страницу. — Я думаю, что после прикосновения замерзшего пламени и лазуритового хрусталя остался невидимый глазу след, и вы с Адой провзаимодействовали с ним, — самодовольно подытожил он, полностью уверенный в своей правоте. — Это самое логичное объяснение.

— Тогда почему у тебя не сработало?

— Я прикоснулся к сфере последним, скорее всего вы уже успели разрядить магический след, — он пожал плечами. — Если я вас не вразумил, то, может, стоит просто убедиться, что это была не случайность?

Если рассуждать здраво, в этом был смысл, но… все же что-то продолжало беспокоить меня. Наши с набелиткой взгляды, полные сомнений, встретились и я поняла, что не только меня раздирает тревога. Ада тоже чувствовала, что энергия будто бы не была извне, а исходила изнутри.

— Понять бы еще как, — вздохнула Ада, разочарованно проводя пальцем по корешкам книг.

***

Золотой лист, поднятый порывом ветра, прилип к стеклу. Последние несколько дней стояла отличная погода — деревья сплошь покрылись золотыми и красными листьями, создавая ореол в тон позолоченных крыш зданий. Небо было насыщенно голубым и чистым после вчерашнего ночного шторма. Я заворожено и мечтательно смотрела в окно, подперев подбородок рукой и совершенно не слушая лектора.

Профессор Ланг зачитывал материал по политологии и ораторскому искусству настолько монотонно и быстро, что успевать за ним было почти невозможно. Первые занятия я пыталась успеть записать все, что могла, но вскоре бросила свои тщетные попытки — профессор вовсе не планировал делать паузы или повторять текст для тех, кто не поспевал за ним.

Брат-старшекурсник нашего однокурсника Маркуса Ареуса потом объяснил, что за его лекцией можно и вовсе не следить — Ланг читал лекцию точь-в-точь по учебнику по политологии. С того момента, как Маркус поделился этой информацией с нами, я без зазрений совести дописывала лекцию дома, а во время занятия лишь делала небольшие пометки. Само собой, Ари, который скрупулезно записывал каждую строку, не очень одобрял подобный подход, но ограничивался только полным осуждения взглядом. Радовало лишь, что общение с профессором Лангом ограничивалось его лекциями — практикумы вела молодая аспирантка, куда более обаятельная и приятная женщина, нежели ее коллега.

— На этом все, можете быть свободны, — профессор захлопнул свою книгу и начал собираться. Студенты последовали его примеру.

— Ну так что ты об этом думаешь? — вывел меня из раздумий голос Ады.

— О том, что профессору Лангу самому бы не мешало сходить на занятия по ораторскому искусству? А то от его речи уши вянут…

— Да нет же, — возмутилась девушка, сверкая темными глазами. — Я о моем плане.