Черное воскресенье (др. перевод)

До сих пор ему не приходилось видеть американский футбол. Правда и на этот раз он видел не так уж много. Вместе с Мошевским он почти все время ходил перед трибунами, у входов и у ворот. На стадионе было множество полицейских и сотрудников ФБР, но никто не обращал на них обоих ни малейшего внимания. Кабакова особенно интересовало, как охраняются ворота и как можно попасть через них на стадион после начала матча.

Он не любил массовых зрелищ, а это — с развевающимися яркими флагами, султанами, транспарантами и многочисленными марширующими оркестрами — показалось ему особенно отвратительным. Он всегда находил, что марширующие оркестры просто нелепость. Единственное, что ему понравилось в этот день, — так это в перерыве между таймами показательный полет «Голубых ангелов» военно-морской авиации США. Точно соблюдая построение в виде ромба, реактивные самолеты, сверкнув в солнечных лучах, совершили красивейший двойной переворот через крыло; они летели высоко над спокойно жужжащим дирижаблем, медленно облетающим стадион. Кабаков знал, есть и другие самолеты-перехватчики ВМС США: они стоят наготове на взлетных полосах недалеко отсюда, на тот невероятный случай, если незнакомый летательный аппарат появится вблизи Нового Орлеана в то время, пока на стадионе длится игра.

Длинные тени протянулись через футбольное поле, когда последние зрители покидали трибуны. Кабаков чувствовал, что все в нем занемело от многочасового шума. Ему трудно было понимать тот английский, на котором разговаривала публика на стадионе, да и вообще он был сердит и раздражен. Корли подошел к нему, когда он стоял у края дорожки за пределами поля.

— Ну что ж, никакого взрыва, — сказал Корли.

Кабаков бросил на него быстрый взгляд, ожидая увидеть самодовольную ухмылку. Но у Корли был просто очень усталый вид. Кабаков представил, что в других городах, на других стадионах, где усталые мужчины в преддверии новогодних игр ищут взрывчатку, пошло в ход выражение «мартышкин труд». Он думал, что и здесь много чего говорят за его спиной. А ведь он никогда не утверждал, что цель террористов — студенческие игры на кубок, да только кто об этом теперь помнит? Впрочем, какое это может иметь значение?

Вместе с Корли они прошли через стадион, направляясь к стоянке машин. Рэчел уже, должно быть, ждет его в отеле «Ройал Орлеан».

— Майор Кабаков!

С минуту он озирался вокруг, пока не сообразил, что голос звучит из рации у него в кармане.

— Кабаков. Говорите.

— Явитесь на командный пункт.

— Понял.

Командный пункт группы ФБР разместился под трибунами, в помещении отдела стадиона по связям с общественностью. Сотрудник, сидевший за столом без пиджака, протянул Кабакову телефонную трубку.

Звонил Вейсман, из израильского посольства. Корли попытался по коротким и отрывистым репликам Кабакова представить себе, каков характер беседы.

— Давай выйдем, — произнес Кабаков, возвращая трубку сотруднику. Ему очень не по душе пришлось то, как явно агенты ФБР, находившиеся на командном пункте, избегали встречаться с ним глазами после целого дня напрасных усилий.

Стоя у боковой линии, Кабаков смотрел на флаги, вьющиеся на ветру над верхним краем стадиона.

— Они везут сюда пилота-вертолетчика. Мы не знаем, для этого ли дела, но нам известно, что он летит сюда. Из Ливии. И они чертовски спешат.

На миг ответом ему было молчание: Корли переваривал новую информацию.

— И что у вас на него имеется?

— Паспорта, фотография, все вообще. Наше посольство передает это досье в вашу вашингтонскую контору. А сюда все сведения придут через полчаса. Вполне возможно вам через минуту-другую позвонят.

— А сейчас он где?

— Пока еще на той стороне. Мы не знаем, где именно. Но его документы заберут из Никосии завтра.

— Ваши не станут вмешиваться?..

— Разумеется, нет. Мы ни в коем случае не станем препятствовать их операции на той стороне. Но мы следим за тем местом, где они должны получить документы, и за аэропортом. Это все.

— Удар с воздуха! Здесь или где-то еще. Вот что они планировали с самого начала.

— Возможно, — сказал Кабаков. — Но возможно, что Фазиль использует отвлекающий маневр. Все зависит от того, знает ли он, сколько мы обо всем этом знаем. Если он установил слежку за этим стадионом или за каким-либо другим, он поймет, что нам многое известно.

В новоорлеанском отделении ФБР Корли и Кабаков принялись изучать донесение о ливийском вертолетчике. Корли постучал пальцем по желтоватому листку телекса.

— Он въедет сюда по итальянскому паспорту, а выедет по португальскому. Въездная виза США в паспорте уже проставлена. Если он предъявит свой португальский паспорт в любом аэропорту, мы будем знать об этом через десять минут. Так что, если он участник этого заговора, Давид, они у нас в кармане. Он выведет нас на бомбу и на Фазиля, и на эту женщину тоже.

— Возможно.

— Но где, интересно, они собираются добыть для него вертолет? Если цель — Суперкубок, один из заговорщиков должен был уже договориться об этом.