Черное зеркало, белый алтарь

На хлеб кладется ломтик сала и придавливается колечком лука – и в рот… Хорошо!

– Приятного аппетита, Наташенька, – заулыбался мне ректор. – Мне тэр Корделиус сказал, что вы хорошо разбираетесь в математике?

Я пожала плечами:

– Не то чтобы очень. Это не моя специальность. Просто у нас все это в школе проходят.

– В школе? Наташенька, расскажите, пожалуйста, как у вас поставлено образование?

Рассказать мне было не жалко. Десятилетка, потом по выбору. Среднее или высшее, бакалавр или магистр… вот это уже кретинизм. И шапочки дурацкие. Но кто спрашивал студентов? Все решили без нас.

Математика?

Да еще в школе. Высшая, хотя и не в полном объеме, потом на первом-втором курсах университета… дальше в зависимости от желания. Я доучиться не успела.

Тэр Корделиус потер руки:

– Тэр ректор, я прошу! Нет, я требую! Наука может получить серьезный толчок, если наша очаровательная гостья согласится сотрудничать!

– Я даже не знаю, – задумался тэр.

– Я могу по вечерам заниматься, – подсказала я. – А лучше вместо танцев.

– Вот именно! Зачем нужны эти танцы?! – возбудился Голлум. – Давайте лучше займемся математикой!

Я с трудом сдерживала смех. Пришлось его зажевать еще одним бутербродом. И еще…

– Ладно, – сдался ректор, пока я у него все припасы не перетаскала. – Я согласен. Занимайтесь.

Мы с тэром Корделиусом одинаково плотоядно переглянулись.

– Предлагаю сегодня и начать, – выпалил мужчина.

– У меня сейчас танцы, – поддержала я. – Если тэр ректор разрешит…

– Разрешит. Куда он денется, – проворчал Садовар. – Наташенька, а это вам.

Корзиночка была точно такой же, как и вчерашняя.

– Пирожные!!! – обрадовалась я. – Спасибо вам, тэр ректор!

– Для вас – любой каприз, Наташенька.

– Правда?

– Конечно!

– А можно я тогда с собой и сало заверну?

Следующие три часа прошли под знаком интеграла.

Я рассказала про определенные и неопределенные интегралы, вспомнила про Ньютона и Лейбница, записала базовую таблицу интегралов – самые основные формулы. Поговорили про преобразование Фурье – на первый раз хватило с избытком.

Тэр Корделиус оказался вполне адекватным и серьезным мужчиной, а что на Голлума похож… я тоже не Фродо Бэггинс.

Мы с ним договорились последовательно разбирать всю математику, которую я вспомню. Хоть алгебру, хоть геометрию, хоть арифметику. Лучше, конечно, матан[9] и функан[10]. И нет, это не матюги такие, это – чудо!

За это он мне обещал зачет автоматом по своему предмету, ну и порешать всласть.

Как же мы наорались!

До хрипоты, до сорванного горла, до невероятного кайфа! Когда встречаешь профессионала, который ценит, любит, знает свой предмет, когда ты тоже его знаешь…

Математический оргазм!

И куда там пятидесяти оттенкам серого? У математики граней намного больше! Хотя, если кто в ней не разбирается, это тоже садомазо.

Параллельно я выудила полезную информацию и для себя.

Да, переходы между мирами описываются формулами. Да, их можно и нужно рассчитывать. И тэр Корделиус с радостью поделится информацией, почему нет? Может, от меня и польза будет?

Компьютеров здесь нет, не изобрели, а искусственный интеллект… вот какой-то он получался самостоятельный и независимый. И жить хотел.

Так и пошли сказочки про вампиров.

Пару раз к нам в дверь заглядывали. Кажется, тэр Корделиус запустил чернильницей именно в тэра Аделаса. А чего он мешается, когда тут формулы? И мы кайфуем!

Второй раз заглянул ректор. Покачал головой и попросил не засиживаться допоздна. А то общежитие закроется.

Тэр Корделиус это пропустил мимо ушей, а мне надо было еще к старому храму забежать. Так что я все помнила. И когда начало смеркаться, попросила прекратить занятие. На сегодня.

Завтра? А завтра есть танцы? Отлично, завтра я тоже вся ваша!

Тэр Корделиус расцвел, поцеловал мне руку и проводил до выхода из корпуса. Предлагал и до общаги, но тут уж я отказалась. И затопала по тропинкам.

Две методички лежали у меня в сумке. А в руке упоительно пахла корзиночка с пирожными.

Хорошо…

Храм где стоял, там и остался. А вот Квазиморды не было.

Я уселась на ступеньки, поставила рядом с собой корзиночку, потом вспомнила «Аленький цветочек» – и не удержалась.

– Покажись мне, мой верный друг. – Ну и дальше, по тексту. – Если стар ты человек – будь мне дедушка, если середович – будь мне дядюшка… и поколь я жива, будь мне сердечный друг.

А что? Хорошо написал Аксаков! Душевно!

Я и договорить не успела – за спиной ветки захрустели. Обернулась – стоит.

Смотрит, серьезно так…

– Добрый вечер, – поздоровалась я. – Я вас не отвлекаю ни от чего?

– Ы-ы-ы.

Явное нет. Тогда продолжим:

– Вы простите, что я вот так пришла… мне просто больше и поговорить не с кем. А надо.

– Ы-ы-ы?

– Скажите, вот эти методички… вот ваша. А вот та, которую мне выдали. Я почитала, но тут и история разная, и планы, и… и вообще много чего! Почему?

– Ы-ы-ы…

– Простите, неправильно задала вопрос. Скажите, это у вас от рождения? Вот такая немота?

– Ы-ы-ы.

– Понятно. А писать вы можете?

И снова – нет.

– Давайте тогда попробуем по-другому? Если вы не против?

– Ы-ы-ы.

«Нет, не против. Обращайтесь».