Черное зеркало, белый алтарь

Самостоятельность – залог здоровья! Твоего и крепкого.

А не мечты о лучшей жизни. Молитвы тогда хороши, когда к ним лопата прилагается. Или еще чего, в разумении ручками поработать. Вот и будем…

Понимаю, что план опасный, но другого нет, а значит – вперед!

А пока дойти бы до общаги и никому на глаза не попасться.

Ох, твою колонну о контрфорс! Как же паршиво…

Но идти – надо!

– Недоумок! Демоны, кого я породил?!

Тэр Шарон стоял перед дедом навытяжку. И не упоминал, что если дед кого и породил, так его отца, а тэр Шарон тут ни при чем…

– Сколько ты ей обещал? Половину?! Это же золотое дно!

Дед уже успел оценить и кока-колу, и фритюрницу и сейчас с удовольствием отправил в рот еще один ломтик картошки фри.

Рядом на блюде лежали и другие обжаренные овощи, и даже полоски мяса, и стояло еще несколько тарелок…

– Но это она поделилась…

Дед отхлебнул кока-колы и чуточку подобрел:

– Понимаю… м-да, другие и половины такого не знали. Но и ты пойми! Если она сейчас выйдет замуж за Лоринского, она же детей ему родит…

– Ну… да.

– И после ее смерти доля перейдет к детям. А Лоринские попробуют подмять все под себя. Уж рецептуру точно потребуют…

Шарон тоскливо кивнул.

Нельзя сказать, что Вельские и Лоринские враждовали. Но и делиться им деньгами не хотелось, вот еще…

А придется. Договор, он и в другом мире договор, и в третьем, и в четвертом…

– Это надо исправлять, – подвел итог дед. – Придется принимать жесткие решения.

– Какие? – уточнил Шарон. – Убить?

– Да. Но не на территории академии, сам понимаешь.

– Но ректор все равно увидит…

– Не увидит. Я тебе дам и артефакт сокрытия, и нейтрализатор. Придешь и убьешь. Незамеченным.

– Мне?!

– А кому еще? Ты напортачил, тебе и исправлять. Или тебе стало жалко эту бабу?

Шарон только вздохнул:

– Стало. Уж прости, дед…

– Кретин!

– Не ее саму, нет. Но сколько она еще интересного может знать? Выгодного, прибыльного… а мы кусочек получили – и убиваем источник знаний. Другие такого не выдавали…

– Потому как дуры были. Я одну помню… только и знала, что глаза закатывать и какую-то чушь о любви нести. Тьфу, идиотка.

Тут Шарон был согласен. Любовь? Точно для идиотов. Но выгода…

– Может, как-то можно…

Дед ненадолго задумался, видимо, перебирая варианты.

– Хорошо. Есть у меня пара артефактов. Еще с демонских времен в роду передаются уж пару тысяч лет. Вот они шанс дают. Я тебе дам их, но если ничего не получится – убивай. Понял?

– Да… Что за артефакты?

– Полного подчинения на крови. Чтобы она и замуж за тебя вышла, и сразу забеременела, и слова поперек не сказала. Сделаешь привязку – и порядок.

– Сделаю. А потом?

– Пару лет проживет в укрытии, потом – все.

Шарон вздохнул.

Что ж. За пару лет он может узнать все, что знает Ната. И детей они получат сильных. И… и вообще! Польза для семьи – это главное!

Колебаться он не стал, совесть его не мучила:

– Когда?

– Чем скорее, тем лучше.

Шарон вздохнул.

Вообще Ната ему при более близком общении понравилась. Неглупая, живая, а самое важное – не вешается ему на шею, этакий свой парень.

Но интересы семьи дороже. Прости, Наташа…

Глава 10

Спала я словно убитая. А с утра в дверь постучали.

– Доброе утро… Тэр ректор?! – Глаза у меня были бо-ольшие и выразительные.

Вот встаешь ты с постели, сонная, усталая, волосы в прическе «атакующий дикобраз», да и все остальное не лучше…

Ночнушка у меня местная, кстати говоря. Из тех, что на складе выдали. И похожа я в ней на снежный сугроб. А еще – она просвечивает во всех стратегических местах.

А перед тобой стоит…

Красавец! Воплощение всех девичьих грез, а с учетом меньшинств – и мальчишеских тоже. Тем более рубашка голубая… но как же ему идет. И глаза на этом фоне сапфирово-синие… такие… И волосы золотой волной…

Обнять – и заплакать. От общей несправедливости жизни. Не мое…

Не бывает в жизни так, чтобы принц влюбился в свиноматку. Ладно бы еще в Золушку, хотя и там теория сомнительна. Но уж точно не в меня.

А вот – стоит.

Весь такой роскошный и соблазнительный, и улыбается, и букет протягивает. И корзиночку с пирожными… отлично, будет чем Рада угостить. Хотя лучше б колбасы принесли. Или еще кусок сала…

– Тэр ректор?

– Наташенька, мы же договорились – Садовар.

– Мм… – в настоящий момент об этом уже половина этажа узнала. А я возмечтала об ураганном порыве ветра.

Вот представляете, проносится он по коридору – и все двери разом захлопываются. И по головам, по головам…

Мечта!

– Наташенька, прошу вас…

– Тэр… Садовар. Я не одета, и вообще…

– Вы очаровательны в любом виде.

– И в любую погоду? – вспомнила я очаровательного Карлсона с его фрекен Бок.

– О да!

Поцелуй ручки вышел весьма и весьма… это не воздух на два пальца над перчаткой звучно чмокнуть. Это было серьезное лобзание… мне показалось или по моей руке даже языком скользнули?

Твою капитель!

– Тэр, простите, не могу вас на чай пригласить… и чая нет… Как у Далии дела? – срочно перешла я на безопасную тему.

– Пришло сообщение от медиков, полежит с месяц, и все будет в порядке, – помрачнел ректор. – Чем-то ее таким серьезным отравили…

Нет, и что я такого умудрилась намешать?