Черное зеркало колдуна

«А ты вообще молчи, – возмутилась Кася, свой внутренний голос не любившая, – лучше ищи подсказку».

Позвонила Бодлеру. Пару дней назад она дала ему небольшое задание: создать ей фейковый профиль на «Фейсбуке».

– Все сделал, как и просила, – отрапортовал он, – аккаунт создан, имя пользователя и пароль тебе на мобильник отправил, насочинял двадцатку фрэндов, создал тебе историю с географией с две тысячи четырнадцатого года, твоя мама с фотографиями помогла…

– Моя мама? – удивилась Кася. – Как ты с ней связался?

– Мы телефонами обменялись, – удивился ее вопросу хакер, – так что аккаунт скромненький, но симпатичный, юзер ты не активный, в Сети зависаешь редко, но пару аватарок я тебе загрузил, двадцатку ссылок для разнообразия, поздравления с днями рождения и прочую чепуху, включил тебя в общество защиты животных, клуб любителей мастифов и защиты исторических памятников. Послал приглашения сотрудникам галереи. Все откликнулись, так что у тебя теперь на четырех друзей больше.

– Спасибо, кстати, на досуге проверь профили всех сотрудников, вдруг найдешь что-то необычное.

– Договорились, – быстро согласился Бодлер и повесил трубку. Разговоры с ним всегда были быстрыми и эффективными, ничего лишнего, только по делу и только с пользой.

Как ни странно, но общение с Алексом подняло Касе настроение, и, не откладывая дело в долгий ящик, она решила познакомиться со своим новым фейсбуковским профилем.

Это она все-таки хорошо придумала – поручить Бодлеру изучить содержание страничек всех сотрудников! Существование социальных сетей все облегчало. Девушка вспомнила Оруэлла с его прозрачными стенами квартир и усмехнулась. Никакого стекла не надо, все послушно сами все в социальную сеть выкладывают, смотри – не хочу, ешь чужую жизнь полной ложкой до отвала. В каждом живет жажда славы, пусть небольшой, но славы. Нам никакой Оруэлл не нужен, сами на публике обнажимся.

Глава 4. Плохая посуда не разбивается…

Москва, август 1589 года

Настроение у писаря Артемия Фокина сегодня было превосходное. С утра все ладилось как нельзя лучше. Одно к одному, целый гривенник получил от первого же просителя, купца Шубина. Затем свояк, писарь Стрелецкого приказа, выгодное дельце нашел на вечер: всего ничего – две грамоты и одно письмо выправить. А тут еще и непосредственный начальник, Басенков, похвалил за усердие и аккуратность. Для подьячего Фокин всегда старался, если надо, задерживался, по первому слову бросался выполнять поручения. Тятенька ему всегда говорил, что назад оглядываться незачем, а вот вперед смотреть да о будущности своей заботиться всегда надобно. Басенкову все место судьи пророчили, а там Федор мог и для него, своего верного слуги, место подьячего выхлопотать. От приятных размышлений Фокина оторвал голос Басенкова:

– Что тебе про боярина Шацкого известно?

Артемий подобрался, подумал чуток и стал отвечать:

– Род Шацких древний, уважаемый, да только одной родовитостью сыт не будешь. Деревеньки у него только три в кормлении значатся. По нынешним временам негусто. Да и девкам приданое выделить надобно. Были бы сыновья, на службу бы пристроил, а с девок что возьмешь? Расход один!

– То есть сыновей у него нет? – задумчиво пробормотал Федор.