Черное зеркало стекла.

— Евгений Иваныч, вам плохо? — Виталик потряс за плечо начальника.

Нос обвел пространство совершенно безумными глазами и забубнил:

— Это не я, я не хотел, Нинка, сука, она сама напросилась, это не я, это он мне показал! Он мне показал, он показал!

Начальник завыл и свернулся калачиком.

— Все, в дурку надо звонить. — подвел резюме Носовскому перформансу Тигран, — А то еще и яйца себе к газону приколотит. Я такое видел по телеку. Там мужик тоже голый бегал и гавкал, а потом свои фаберже гвоздями к тротуару прибил.

— Тига, а мы в дом будем заходить? Вдруг он Нину Васильевну грохнул?

— Дурак, что ли? Полиция пусть туда заходит. А я ни ногой. Звони 112.

До вечера Тигран с Виталиком давали показания. Сначала, конечно, помогали бригаде психиатрички ловить Носа, но потом приехала полиция. И началось… В доме нашли труп Нины Васильевны Костюковой, 1970 года рождения, разодранный до неузнаваемости и кучу садовых инструментов в крови.

Установщики вспомнили, что Нос все время жаловался, что дачу он терпеть не может. Потому что жена решила пол-участка засадить картошкой.

Разъехались уже в сумерках. С полным непониманием происходящего. По дороге в город Виталик обратил внимание на ярко подсвеченные баннеры вдоль трассы. То, что на них рекламировались окна, которые они сейчас вставляли, это он сразу понял. Но рекламный слоган был слишком длинный и за секунду читался плохо. И только на подъезде к городу удалось сложить слова в предложение, от которого никто не мог отказаться:

“ Окна Доппельгангер! Молчите? Наши окна все скажут за вас!”