Черное золото<br />(Советская авантюрно-фантастическая проза 1920-х гг. т. XXIII)

— В таком случае я поеду за телеграфистом. По полотну. Где было крушение, как-нибудь перетащим автомобиль. Лучше рискнуть.

Не произнесший до сих пор ни слова Жарков тронул Гремиса за плечо.

— Тов. Гремис, мне пришла мысль. Сколько верст в час делает ваш автомобиль?

— Нормально, 60–70. Можно довести до 80-ти.

— А больше? Например, 100?

— Не знаю. Не пробовал. А что?

— Мы могли бы попробовать спасти дело. До Москвы есть прямое шоссе — 300 верст. Оно почти всегда свободно. Если бы нагнать скорость! Это вернее, чем тащить авто на плечах.

Гремис молча кивнул головой.

…Автомобиль снарядили очень скоро. Небольшой и легкий, он весело поблескивал черным лаком выгнутых боков. Гремис сел у руля, Жарков рядом. На заднем сиденье укрепили запасный резервуар с горючим. Машина рванулась вперед, сразу оставив за собой Черный поселок и его обитателей.

— Товарищ Гремис, сколько?

— Семьдесят. Сейчас усилю. Семьдесят пять. Девяносто!

Навстречу неслись деревья, груды камней, телеграфные столбы. Каждый предмет, сначала маленький и незаметный, сразу вытягивался в свой обычный рост, с ревом кидался навстречу и сразу исчезал, закрываемый облаком пыли и автомобильного дыма. Возбужденные лица резал холодный сырой ветер.

— 5 часов. Мы проехали больше половины пути! Слушайте, Жарков, — Гремис нагнулся к самому уху спутника, — пока все идет хорошо. Но тут есть шлагбаум. На двухсотой версте. Как быть? Если он закрыт и мы не замедлим ход, от нас останется одна каша. Мы разобьемся вдребезги. А замедлим — будет проигрыш времени. Мое мнение…

— Конечно, нет, — Жарков крепко ухватил руку Гремиса, — дуйте вовсю. Мы не можем терять ни минуты!

Голова в автомобильных очках снова склонилась к круглому колесу руля.

Закрыт шлагбаум или нет? Хорошо, если открыт, а если нет? Удар о перекладину, грохот и все кончено. Но документ, совещание… 198 верст… 199…

Из-за далекого поворота выскочила группа столпившихся домиков и хищно бросилась навстречу гудящему автомобилю. Открыт или нет? Если закрыт, все равно не успеют. Впереди кричащий и машущий руками человек, несколько людей… Вероятно, шлагбаум опущен. Смертельно бледный Гремис еще ближе припал к рулю.

Нет. Три домика, будто упав со всех сторон на подпрыгнувший автомобиль, пронеслись мимо и затерялись вдали. Застава была свободна. Только какая-то несчастная курица пострадала за правое дело — Жарков увидел на передке автомобиля пучок окровавленных перышек, тотчас подхваченных и унесенных свирепым ветром. Автомобиль летел вперед. Еще несколько прыжков, несколько минут грохота и свистящего ветра. По бокам шоссе все чаще возникают домики, заборы, человеческие фигурки, изумленно озирающиеся вслед сумасшедшим ездокам. К уху Жаркова наклоняется возбужденное лицо Гремиса.

— Товарищ Жарков, мы поставили автомобильный рекорд. Наша машина идет 2 часа 40 минут. Мы сделали 230 верст. Вот только бы не случилось бы чего-нибудь плохого…

6. 7 часов вечера

Вещью, наиболее взволновавшей 4-х членов английской делегации — двух прибывших из Черного поселка и двух, встретивших их на гремящем, охваченном суетой вокзале в Москве, — было странное и совершенно необъяснимое исчезновение Роберта Грина. Куда он мог деваться? Никаких провалов и опасных трещин не было в заброшенной шахте — это отлично знали англичане, еще на рассвете посетившие скрытый забой. Грин должен был только захватить образчики угля. И вот — Грин пропал. Конечно, это не важно — сообщение между поселком и Москвой прервано, да и Грин не такой человек, чтобы выдать тайну. Но, все-таки, оригинал чертежа у него…

Все четыре джентльмена были очень недовольны необъяснимой неаккуратностью товарища. Хотя — работа прежде всего. Важно не запустить дело. Когда концессию подпишут — судись тогда с ними, — с британскими подданными. Разве они не граждане величайшей в мире державы?

В Москву члены торговой делегации прибыли как раз вовремя. За двадцать минут до совещания. Быстроходный авто подвез их к широкому подъезду СТО. Их провели в блестящий, богато обставленный кабинет члена коллегии.

Все было готово к подписанию договора. Переписанный текст лежал на столе. Прочесть, утвердить, скрепить подписями… И участок перестанет быть советской собственностью. Скорей бы! Ведь столько трудов, а произойди какая-нибудь пустая случайность, и почтенная торговая фирма превратится в компанию опозоренных, преследуемых законом нищих!

Глава делегации взглянул на часы.

Три минуты восьмого. Секретарь развернул договор, началось чтение пунктов. — Скорее бы кончить! Конечно, ничего не может случиться, а все-таки…

Задержка. Что еще? Советское правительство несогласно с этим пунктом. Угодно джентльменам изменить его? Конечно. Только бы скорее подписать.

Чтение пунктов кончается. «Передается в полную собственность — сроком на шестьдесят лет… С единовременной уплатой…» Все, кажется.

— Таким образом, концессия может считаться заключенной. Теперь дело в подписях!

Где-то далеко книзу захлопали двери. Пустяки. Расстроенное воображение…

Подпись сэра Гудвина, председателя правления фирмы, подпись мистера Джексона…