Черное золото королей

А органы теперь имели материал чуть ли не на всех чиновников Санкт-Петербурга, тем или иным образом содействовавших Надежде Георгиевне в укреплении позиций на рынке черного золота. В ответ им предоставляли возможность наиболее плодотворно использовать деньги налогоплательщиков в личных интересах, например, при покупке дачки на Лазурном Берегу Франции. Интересный и разнообразный отдых предоставлялся и в Петербурге (за счет Надежды Георгиевны). Ведь нужно же восстанавливать силы, растраченные в борьбе за народное счастье. Свекровь это понимала прекрасно, а ее сынок, по всей вероятности, присутствовавший на переговорах в качестве лишнего улыбающегося друзьям (сообщникам?) стула или столба, не забывал все записывать на пленку. Кто бы мог предположить?

У меня создалось впечатление, что депутатов вообще покупали оптом. Но это разумно, заметил Сергей Сергеевич, который дал мне прослушать несколько пленок. Зачем нужен отдельный депутат? А оптом они принимали нужные нефтяной королеве законопроекты. Правда, особо выдающихся Надежда Георгиевна привечала лично, например, Жирного. Но от него Лешка решил избавиться.

– А почему? – спросила я у Сергея Сергеевича.

– При всех его недостатках Жирный был умным человеком. Да, он часто изображал клоуна, но – как мне кажется – первым заподозрил Лешку. Это можно будет уточнить у Надежды Георгиевны. Ты же слышала, Оля, – Сергей Сергеевич кивнул на пленку, – она делилась с ним появившимися проблемами. Утечкой денег в неизвестном направлении…

Я тут же вспомнила, как при первой нашей встрече, когда депутат увидел у меня в сумочке доллары, он тут же заподозрил меня в воровстве…

– Но ведь никто не ожидал от Лешки подобного, – заметила я. – Надежда Георгиевна всегда считала его ни на что не способным.

– А он взял да и показал ей. Вообще-то молодец. Вынужден признать. Надежда Георгиевна не могла поверить в его подвиги до последней минуты. Я прослушал пленку, которую мне дал журналист. Молодец парень. Журналист в смысле. Оба они с Лешкой молодцы. В моих устах это, наверное, звучит странно. Но каждый из них в своем роде… Журналисту бы подстричься надо… Но ведь не внешность главное для мужчины, правда, Оля? А он показал себя мужчиной. Уважаю. Не каждый бы на его месте вышел ко мне. Обязательно купите следующий номер «Скандалов». Я сам с нетерпением жду его выхода.

* * *

От Сергея Сергеевича я поехала в больницу. На два черных джипа, припаркованных недалеко от входа, особого внимания не обратила: мало ли тут лежит типов, у которых из организмов извлекали пули?

О том, кому принадлежат джипы, поняла, поднявшись к палате, в которой лежала свекровь. Дорогу мне преградил накачанный молодец, сказавший вначале, что туда нельзя, а потом вдруг воскликнувший:

– Ольга Викторовна, вы?

Я опешила на мгновение, а потом узнала еще одного своего бывшего ученика, с которым мне не удалось повидаться во время посещения особняка Мурата Хабибуллина.

– Подождите, я сейчас спрошу. Может, вас они и пустят.

Бывший ученик вежливо постучал в палату, просунул туда голову, что-то сказал, потом повернулся ко мне и поманил рукой.

– Проходите, – сказал он, раскрывая передо мной дверь, а затем закрыл ее за моей спиной.

Надежда Георгиевна возлежала в отдельной палате на широкой кровати. Была бледна, но глаза подвела и губы накрасила. В глазах горел огонь ненависти. Мурат Аюпович сидел на стуле справа от постели больной. Признаться, не ожидала увидеть их вместе.

– Сядь, – выдавила из себя Надежда Георгиевна.

Я пододвинула стул и устроилась слева от кровати.

– Ничего, я скоро поправлюсь, – прошипела Надежда Георгиевна. – И уж тогда займусь тобой.

Я не понимала, к чему она клонит. Она должна была бы поблагодарить меня за то, что я спасла ей жизнь. Ведь если бы я вовремя не вызвала «Скорую», она умерла бы на полу гардеробной. О чем я и сказала вслух.

Свекровь выдавила из себя сухой смешок.

– Недооценила я тебя, Оленька, недооценила.

– Неужели вы в самом деле считаете, что все сделала я? Я ведь даже толком не знаю, что именно было сделано!

– Не знаешь? Мурат, ты слышал: она не знает!

– Вы недооценили не меня, а своего сына, – заметила я, вставая. – Неужели вы до сих пор не можете поверить в его способности?

– В способности – с трудом, но могу. Но в то, чтобы он сознательно развалил «Алойл»?

– Неужели компания развалилась? – спросила я уже от двери.

– Ты забыла про пленки, которые отдала милиции, Оля, – прошипела Надежда Георгиевна. – Да-да, не удивляйся, я и про них знаю. Ты хотя бы подумала о детях? Ты раздала все их наследство!

– Не волнуйтесь. Я в состоянии сама позаботиться о своих детях, – сказала я и закрыла дверь с другой стороны.

Мурат Хабибуллин за все время не проронил ни звука. Его-то зачем сюда принесло? Или стервятники слетаются на падаль?

* * *

Вечером сидела одна на своей кухне и прикидывала, напиться мне или нет. В жизни радовало лишь одно: отек на лице спал, остались лишь небольшие ссадинки. Нога тоже уже не болела, и ее не дергало, больно было, только если ночью неудачно переворачивалась на синяк.