Черногорец на русской службе: генерал Бакич

Будучи неподготовленными к такой неожиданности, все, спешно вышедшие из города, как воинские части, так и беженцы, обозы и прочее] перемешались между собою в общем хаосе, толпою двигались сами не зная куда, лишь бы быть подальше от опасности. В таких условиях о сопротивлении не могло быть и речи, и хотя некоторые части защищали город и прикрывали отходивших, но они немедленно были опрокинуты красными. Друг на друга нагоняя панику, все растерялись и не знали, что делать, куда двигаться в дальнейшем, где сборный пункт и проч[ее].

Так вся толпа, объятая стадным инстинктом: куда один, туда и все - двигалась до ближайшего поселка Темирейского (в 30-ти верстах от города на юго-восток). Здесь ночевали и утром 2 сентября двинулись на поселок Романовский. Поход до этого поселка продолжался три дня. За это время все стали понемногу успокаиваться, разыскивать свои части и объединяться. Каждый из отступавших знал, что поселок Романовский - это последний населенный пункт, после которого пойдут Тургайские степи, где не только трудно достать продовольствие для армии, но даже трудно проехать. Есть переходы до сотни верст, где нет воды, всюду сильный песок, без всякой растительности. Создавшаяся обстановка гнетуще действовала на измученных казаков и солдат, и они заявили, по приходе в поселок Романовский, что дальше никуда не пойдут, а возвратятся домой. Так и сделали многие из них1.

Остатки нашего полка, который находился со дня восстания на фронте в беспрерывных боях и пользовался боевой славой, также пришли1 2 в поселок Романовский. Казаки упали духом и были настрое

1 Некоторые части успели отойти от города Актюбинска на юг, по линии Ташкентской ж[елезной] д[ороги], до станций Джурун и Эмба, где от них также откололись многие части. Остатки этих частей, которые пожелали пойти через Тургайские степи на Сибирь, соединились с нами уже между Иргизом и Тургаем.

2 В оригинале ошибочно - «пришел» - А.Г.

Голодный поход Оренбургской армии

207

ны весьма тревожно. Командир нашего полка донес по начальству: «Полк находится второй год в беспрерывной боевой деятельности, а за последнее время особенно, в исключительно трудных условиях, переутомлен и упал духом. У казаков нет не только обуви и теплого обмундирования, но у многих нет даже шинелей, а приобретение таковых не предвидится еще на неопределенное время, несмотря на приближающиеся холода и начало сентября месяца. Дальнейшее движение к юго-востоку от Актюбинска, в связи с большею и большею разреженностью населения и ночлегами в чистом поле, в плохой одежонке, при недостатке фуража и продовольствия, заставляло казаков задумываться о дальнейшем пути и предстоящих лишениях. В поселке Романовском часть казаков заявила, что они дальше не пойдут, одновременно с этим потребовали выдачи авансов для обратного следования домой, т.е. в сторону красных; в противном случае, грозили оставить у себя обоз и денежный ящик. Получив отказ, они привели свою угрозу в исполнение. Многие казаки отказались от подчинения»1.

Тревожное настроение в частях нарастало с каждым часом. По пути отхода солдаты и казаки бросали и жгли оружие; все чаще и чаще повторялись угрозы командному составу. Особенно это замечалось в пехотных частях, где открыто велась разлагающая агитация. Представители одного митингующего N-ro пехотного полка явились и в наш полк.

Явившиеся солдаты созвали вокруг себя казаков нашего полка и заявили: «Все части решили сдаться большевикам, вместе с оружием, и выдать офицеров, так как отступать больше некуда, ибо пойдут дальше Тургайские степи, а потому мы требуем немедленного ареста офицеров». Хотя часть казаков нашего полка категорически отказалась отступать дальше, но ни одному казаку не приходило даже мысли выдавать офицеров своего полка, с которыми они были братьями по бранному полю и, связанные одной общей идеей, переносили вместе так долго голод, холод и разные лишения.

В требовании явившимся было отказано, но все же казаки боялись, как бы этим не вооружить против себя бунтующие другие части, и, в связи с этим, держались индифферентно.

1 Настоящим я помещаю только самую незначительную выписку из рапортов командира нашего полка, как документов, имеющих в будущем важное историческое значение. Эти рапорты были затребованы от командиров всех частей Южной армии командующим этой же армией генерал-майором Беловым; от командира каждой части требовалось мнение об основных причинах разложения частей и сдачи казаков и солдат красным. Все рапорты командиров частей имеют почти тождественный характер между собою.

208

И. Еловский