Черногорец на русской службе: генерал Бакич

рода Чугучака, при сдаче присутствовал ген[ерал] Бакич. Были случаи, когда казаки, не желая сдавать своего оружия, пытались объехать стороною, но генерал Бакич зорко следил и смельчаков возвращал обратно, заставляя их сдать оружие»446. Начальник автомобильной команды С.Е. Хитун вспоминал: «Вдоль линии вооруженных винтовками китайских солдат идут станичники, сбрасывая свои винтовки в одну кучу на земле. Китайский чин с поднятым меховым воротником, с каждым очередным лязгом, делает пометку в книге. «Расплата русским оружием за китайское убежище», - пронеслось у меня в уме»447. Отряд Бакича сдал китайским властям 4253 винтовки, 252 револьвера, 2404шашки, 42 бебута448,275 ручных гранат, 144 пулемета, 4 орудия, 139 522 патрона и 25 снарядов449.

Все вооружение было отправлено китайскими властями на хранение в чугучакскую крепость. Есть данные о том, что часть винтовок и даже пулеметов белым все же удалось спрятать от китайцев450. Не изымалось охотничье и карманное оружие, предназначавшееся для самообороны. Сохранял свое вооружение и личный конвой Бакича. Можно предположить, что с целью сохранения оружия при переходе границы численность конвоя была завышена и заявлена в 20 офицеров и 200 нижних чинов451. Однако ввести китайцев в заблуждение не удалось, и конвой Бакича был ограничен 20 чинами. В то же время, в полном составе, со знаменем и всем вооружением китайскую границу пересек Атаманский полк под командованием полковника Савина. На требование сдать оружие Савин заявил, что сложит его лишь по приказу атамана Дутова. Позднее этот полк прибыл в лагерь на реке Эмиль, где и находился под охраной всего отряда452. Место для лагеря, как сообщал Бакич Дутову, было временным и через месяц по договоренности с китайцами должно было быть сменено, однако в итоге отряд так и остался на Эмиль до весны 1921 года453.

На десятиверстном пространстве правобережья реки Эмиль к 1 апреля ( 19 марта) 1920 года расположились лагерем все части отряда. За короткий срок здесь из подручного материала были построены землянки, шалаши, бараки, столовые и церкви. Кроме того, от китайских властей было получено 100 юрт454. Возник целый город с правильной планировкой. Китайскими властями в целях надзора была прислана команда китайских солдат, которые должны были поступить в подчинение русскому коменданту лагеря.

Город Чугучак, расположенный недалеко от лагеря, являлся цент

На чужбине

113

ром приграничной торговли, в нем проживало до 30 тысяч жителей455. По свидетельству очевидца, «жизнь Чугучака, как всякого восточного города, сосредоточена почти и исключительно на торговле. Невероятное количество лавчонок приводило первое время беженцев в полнейшее недоумение: кто же покупает, когда все продают? Торгует и китайский губернатор, и чиновники, и баи, и ребятишки, вообще все, кто в состоянии сидеть за прилавком, перед разложенным на земле товаром или бродить по улице… В сущности, Чугучак - огромный базар. Он ведет деятельную торговлю со степью, из которой из-за сотен верст притекает в него сырье. В свою очередь город снабжает степь суембой (?! -А.Г.), кирпичным чаем, дрянным кожевенным товаром, урюком, спичками и проч.»456.

Непросто складывались взаимоотношения Бакича с властями Синьцзяна и с местным населением. Уже через неделю после перехода границы, 4 апреля (22 марта), при продаже револьверных патронов произошла драка между чинами отряда и китайцами, участников драки с русской стороны отдали под китайский суд, однако по просьбе командования отряда дело было замято457. По соглашению с китайскими властями в отряде была сохранена прежняя организация и управление. Вскоре после перехода границы Бакич писал чугучакскому дуту- ну (военному губернатору Тарбагатайского округа Синьцзянской провинции и заведующему внешними сношениями в Чугучаке) Чжану в ответ на приведенные последним обвинения, выдвинутые советским комбригом К.А. Салтыковым: «Никаких отрядов из киргиз, как Вам известно, я не формирую и не собираюсь формировать на гостеприимно принявшей нас китайской территории. Что касается заявлений, что я как будто бы собираюсь воевать с большевиками еще 60 лет, то прошу верить, как Вам неоднократно заявлял в присутствии Российского Консула, что лично я, как и все чины отряда, свято будем соблюдать все правила, относящиеся к нам, как к интернированным войскам согласно международным трактатам и соглашениям. Мною принимаются все меры, чтобы никто из чинов отряда самовольно не мог бы покинуть пределы лагеря. Тех же чинов, которые по тем или иным причинам оказались в Чугучаке или вообще вне лагеря, мною приказано, хотя бы силой, водворить в лагерь…»458 Более того, Бакич разрешил китайцам всех чинов отряда, отлучавшихся из лагеря без разрешения, наказывать «без всякого снисхождения»459. Вообще, положение русских беженцев в самом Чугучаке было крайне тяжелым и практически бесправным460. Что касается местных китайских влас

114 А.В. Ганин. Черногорец на русской службе: генерал Бакич