Черногорец на русской службе: генерал Бакич

Китае ни разу не потрудился запросить меня ни почтою, ни телеграфом, ни посылкою фельдъегеря, или командируя офицеров, имея к тому все средства. Из Чугучака в Кульджу и Суйдин еженедельно приезжают торговцы и беженцы, и они охотно взяли бы на себя труд передать мне письма и донесения. Каждый русский, приехавший из Чугучака, считал своим долгом зайти ко мне и представиться, и мой к ним всегдашний вопрос - нет ли писем мне от генерала Бакича - получал обычный ответ: нет. Между тем, ген[ерал] Бакич посылал телеграммы в Пекин, в Читу и Харбин и получал ответы. Мне же что-либо сообщить считал излишним. Ген[ерал] Бакич имел серебро, романовские деньги и другие средства и свыше 1000 одних только офицеров, что безусловно давало ему полную возможность завязать со мною правильные почтовые сношения, но, очевидно, это было для ген[ерала] Бакича невыгодным. В начале нахождения в Китае, в Чугучаке, распространился слух о моем расстреле красными и вообще смерти. Мне известно, что г.г. офицеры и казаки, интересуясь судьбою своего атамана, заходили в Штаб, спрашивали его обо мне, но Штаб, его начальник, совместно с начальником Отряда, упорно молчали и, не отрицая слуха, ничего не сделали для выяснения его. Судьбе угодно было сохранить меня, и я сам известил отряд о своем месте нахождения. Приказы, кои я посылал в Чугучак, частям не объявлялись, так как де не было бумаги. Оправдание неудачное - ибо деньги на бумагу были в отряде, а бумага в Чугучаке есть, доказательством чему служит покупка мною бумаги у чугучакских торговцев. Генералу Бакичу, а тем паче его начальнику Штаба должно быть известно, что в воинских частях существует еще и такой порядок: приказ, нужный для объявления, посылается с вестовым по частям, где его или переписывают или просто прочитывают. Из дальнейшего будет ясна причина сокрытия моих приказов - просто надо было изъять имя Атамана Дутова из жизни и все внимание сосредоточить на господине генерале Бакиче. Не имея совершенно средств, не имея перевозочных материалов, я тем не менее смог дважды командировать офицера в лагерь на реке Эмель (так в тексте. - А.Г.) и, кроме того, пользовался и телеграфом, и попутчиками, дабы связаться с Отрядом. Оба моих офицера благополучно прибыли в Суйдин и выполнили поручения. Командир моего Атаманского полка нашел же возможным прислать двух своих офицеров с донесениями. Полагаю, что Начальник Отряда имел больше способов в своем распоряжении для связи. Мне, измученному походами, и больному, нужен был эки

На чужбине

135

паж, я обратился к генералу Бакичу и получил отказ; тогда как командир полка, полковник Савин, нашел же способ прислать мне два фургона. И так во всем. Генерал Бакич пишет мне письмо - «Дорогой Войсковой Атаман», изъявляет мне восторги, что я жив и т.п.; на деле же все обратно. При отъезде моего штаб-офицера [П.П.] Папен- гут, ген[ерал] Бакич заявил, что он прекращает всякие сношения со мною, и что Атаман Дутов кончил свою деятельность. Что ген[ерал] Бакич прекращает свои сношения - это для меня не новость, ибо он их и не начинал, а были лишь остатки самой обычной вежливости - ответ на мои письма и запросы. Что же касается прекращения моей деятельности - это дело мое, а не генерала Бакича. Я - русский, а не иностранец, как ген[ерал] Бакич, и для меня интересы России дороже всего. Я прекращу свою работу лишь за смертью. Генерал Бакич и его начальник штаба заявили моему штаб-офицеру, что они не верят в возможность ухода в Россию и что он делает все, чтобы убедить начальников частей в невозможности дальнейшей борьбы его отрядом. Все порывы истинно русских людей, желавших продолжения борьбы за правое дело, генералом Бакичем наказуют- ся заключением в китайской тюрьме или, как, напр[имер], генерала Никитина, откомандировывают от отряда. Начальник Отряда со своим Штабом до того не заинтересован в том, что делается в пограничной полосе России, что разведка совершенно откинута, и, когда в июле 1920 года, во время Алтайского движения, командиры частей просили средства на разведку и изъявляли желание принять участие, генерал Бакич категорически отказал в этом. Полки сами на свои средства посылали агентов. Когда генерал Анисимов изъявил желание информировать отряд, ген[ерал] Бакич отказал ему в пуде серебра на это дело. Печальная история ухода Красного Креста из лагеря есть непонимание генер[алом] Бакичем своих прав. Считаю уместным напомнить ген[ералу] Бакичу, что я, передавая ему отряд, подписал приказ, определяющий его права, как командира неотдельного корпуса, между тем, ген[ерал] Бакич в переписке с А.А. Булыгиным передергивает «Положение о пол[евом] управлении]», присваивая себе права чуть ли не Главнокомандующего. Мне известно, что в части попал приказ, где были указаны права ген[ерала] Бакича как командира корпуса отдельного - это умышленно неправильная перепечатка. Зимняя заготовка баранов обошлась отряду в среднем по 11 рублей за голову, между тем любой скотопромышленник из Кульджи перегнал бы баранов в Чугучак за половинную плату. Баран