Чернокнижник

Николай и Вячеслав с очумевшими от ужаса глазами бросились в разные стороны с места происшествия.

Шурик выключил видеокамеру и повернулся к Юрику, лежащему рядом.

– Вот это материал! – воскликнул Шурик.

– Если мы опишем это и приложим кассету, то аванс гарантирован.

– Какой аванс? При чём тут аванс? Они же теперь полностью в наших руках.

– Слушай, а зачем они пришибли этого бомжа? – спросил Юрик.

Шурик непонимающе пожал плечами. В это время откуда-то появилась женская фигурка. Она встала с земли, отряхнулась и побрела в сторону дороги. Не успела она скрыться из вида, как появилась вторая фигурка, которая тоже поспешила уйти.

– Это же наши бабы! – узнал их Юрик. – Ты снял их?

– Не успел, – ответил Шурик.

– Ну и чёрт с ними. У нас и так материала достаточно. С таким компроматом никакой Сапожников нам даром не нужен. С таким материалом мы сами скоро богаче любых Сапожниковых будем.

* * *

Малышев не успел даже приступить к расследованию по убийству одного бомжа, а ему на стол положили следующее дело: тоже по убийству, и тоже бомжа. Самое неприятное, что каждый шаг следователя сопровождал вездесущий корреспондент из криминальных новостей. Все жалобы Малышева о том, что корреспондент мешает расследованию, не возымели успеха. Начальство было непреклонно. Гласность оказалась сильнее уголовной секретности. Каждое утро корреспондент приходил в кабинет Малышева, садился напротив него и потирал руки.

– О, уже новое дело? И снова убит бомж! Здесь попахивает серийным убийцей.

– При чём тут серийный убийца? – возражал Гена. – В основном, серии возникают на сексуальной почве.

– А при обыске трупа что-нибудь обнаружили? – не успокаивался корреспондент.

– Две видеокассеты.

– Видеокассеты? Это интересно! Какие продвинутые нынче бомжи пошли, видики смотрят. А вдруг он этими кассетами хотел кого-то шантажировать, – предположил корреспондент, – а его за это потом убили.

– Шантажировать кассетами? – усмехнулся следователь.

– Вы просмотрели их?

Малышев кивнул головой.

– И что там было?

– Обыкновенные фильмы, которых в ларьках навалом. На одной кассете «Греческая смоковница», а на другой тоже какая-то порнуха.

– Греческая смоковница не порнуха, – возразил корреспондент, – это эротика.

– Может быть, и эротика, а по мне, так всё это порнуха, – заключил следователь.

– Значит всё-таки серия! – обрадовался корреспондент.

– Да при чём тут серия?

– Как же при чём? Эротика, порно, это же и есть сексуальный след. Вы же сами говорили, что серии возникают на сексуальной основе.

– Действительно, а зачем бомжу порнуха? – рассуждал вслух следователь.

– Надо у него дома произвести обыск, – предложил корреспондент. – Если есть кассеты, значит должна быть и аппаратура, на которой он это смотрит.

– Какой дом у бомжа? – усмехнулся следователь.

– Да, действительно, это я что-то не подумал, – сказал корреспондент.

– Да нет, всё правильно. У каждого человека есть свой дом, и у бомжа тоже. Самое сложное – найти этот дом.

– Вы полагаете, что там мы найдём разгадку?

Следователь ухмыльнулся, услышав из уст корреспондента слово «мы».

– Чутьё мне подсказывает, что всё дело в этих кассетах.

– Чутьё? Разве вы в своей работе опираетесь на чутьё, а не на факты?

– На факты, конечно. Посудите сами: у одного убитого находят видеоплеер, а у второго кассеты к видеоплееру.

– Наверное, вы правы. Здесь что-то есть.

– Вот, что мы сделаем, – твёрдо сказал следователь. – Надо дактилоскопировать трупы и снять отпечатки пальцев с видеоплеера.

Когда в следующий раз в кабинет зашёл корреспондент, следователь уже ждал его.

– Представляете, – радостно делился следователь своей новостью, – на видеоплеере обнаружены отпечатки пальцев и того и другого.

– Значит, они были знакомы?

– А я что вам говорил вчера? Я же чувствовал, что эти два убийства чем-то связаны.

– Значит, теперь мы будем искать дом второго бомжа? – спросил корреспондент.

– Обязательно. И не только искать, но и устроим в нём обыск.

– Знать бы ещё, где искать, – усомнился корреспондент.

– Главное, мы знаем, что искать, а остальное раскрутим.

Корреспондент непонимающе посмотрел на своего собеседника.

– …и начнём мы, – продолжал следователь, – с трёхкомнатной квартиры первого бомжа. Его сосед, доктор наук, может помочь нам.

– Трёхкомнатная квартира у бомжа? – не поверил своим ушам корреспондент.

– Так точно, трёхкомнатная.

– Сосед доктор наук?

– Да, именно так – доктор медицинских наук.

Корреспондент смотрел на Малышева так, будто тот бредит.

– Что вы уставились на меня? Поедете со мной на квартиру?

– Конечно, поеду.

Следователь и корреспондент вышли из кабинета, сели в автомобиль корреспондента и поехали в гости к доктору медицинских наук.

* * *

Работа над книгой, так неожиданно и бурно начавшаяся, в последнее время приостановилась. Ворошилов сидел за столом и целыми днями о чём-то думал, при этом его сочинение не увеличивалось ни на одну строчку. Супруга, пытаясь не мешать мужу, долго не решалась спросить, что с ним творится, но любопытство превысило грань терпения, и она подошла к супругу.

– Не пишется, Славик? – робко спросила она.