Чернокнижник

Чернокнижник попытался отказываться от интервью и выступлений, ссылаясь на занятость, но это привело только к увеличению гонораров. Отказаться от таких денег, которые ему предлагали, не было никакой возможности.

Наконец выход был найден. Вместо модного и известного писателя интервью стала давать его, как это теперь называли, гражданская жена. Толпа была в восторге: вместо одной игрушки она обрела две. Чернокнижник получил возможность сесть за стол и приступить к своему следующему роману.

Придя домой после очередного выступления по телевидению, Катя, поужинав и отпустив служанку, зашла в кабинет Петра.

– Ну как, начало положено?

– Собственно, в этом больших проблем нет, – ответил Пётр. – Мне нужно только изменить имена подлинных героев.

– Зачем?

– Затем, что я обещал, когда брал сочинение.

– Ты когда-нибудь считал деньги, которые мы получили за твою книгу.

– Ты имеешь в виду гонорар?

– Я имею в виду всё, что связано с романом.

Пётр задумался.

– А я всё подсчитала, – не стала дожидаться ответа Катя, – доходы, полученные от скандала, который был устроен тобой в прессе, в сто двадцать раз превышает гонорар, полученный за роман.

– В сто двадцать раз?!

– Так точно!

– А какой скандал я учинил?

– А кто убил Онегина вместо Ленского? Толпе нужен не роман, а скандал, – подытожила Катя.

– Что же ты предлагаешь?

– Имена должны быть подлинными, наверняка, корреспонденты будут всё проверять. Сюжеты, которые описаны в сочинении, никуда не годятся. Посуди сам, что, собственно, произошло? Взрослые люди дождались, когда дети уснут, и начали заниматься тем, чем занимается каждый взрослый человек. В чём, собственно, криминал? Безнравственно поступают не те, кто занимается, чем им положено заниматься в такое время, а те, кто подглядывает за ними. Образ должен быть раскрыт так, чтобы кровь застывала в жилах!

Пётр задумался. Его лицо стало мрачным и серьёзным. Но вот оно прояснилось, и уголки губ немного вытянулись в улыбке.

– Ты что? – спросила Катя.

– Я заглавие придумал.

Катя с интересом посмотрела на Петра.

– Лагерный роман.

– Я помню. Это слова Лены – физички, когда она говорила про отношения с вожатыми мужчинами.

– Никаких мужчин не будет, – сказал Пётр. – Будут две вожатые, две молодые самки, у которых крышу сорвало на почве секса.

– Во, во! Секса надо побольше, это гарантия успеха! Как говорится, кашу маслом не испортишь.

– И не просто секс, а целая оргия с несовершеннолетними! – вошёл во вкус Пётр.

– Петька, ты у меня гений! – похвалила писателя Катя.

Пётр склонился над столом, и его пальцы ловко стали отстукивать на печатной машинке дробь будущего романа.

* * *

«…В этом походе расклад получился хуже, чем в прошлый раз. Тогда двое вожатых были учителями физкультуры, и две молоденькие учительницы – одна русичка, а вторая физичка. А в этом вместо четырёх послали только двух. И эти двое были женщинами. Сразу после отбоя вожатые, не дождавшись, пока дети уснут, залезали в свою палатку и начинали вспоминать свои прошлогодние приключения.

– А помнишь, как в прошлый раз с нами были ещё двое вожатых – физкультурники? – с восторгом вспоминала Лена.

– Мне из-за этих козлов лечиться пришлось. – Таня сплюнула и скорчила недовольную гримасу.

– Мне тоже. Впрочем, это вполне естественно, ведь мы тогда менялись партнёрами.

– Всё равно, это было очень романтично, – восхищалась Лена. – Вылечили за несколько месяцев, а воспоминаний на целый год хватило.

– Считай, что на два, – поправила подружку Таня.

– Почему на два?

– Потому что в этом году мы с тобой пролетели, как фанера над Парижем.

– А жаль, – вздохнула Лена, – я бы ещё полечилась.

Далее шли такие интимные подробности, что описывать их нет никакой возможности. Однако девушкам эти подробности были необходимы, как воздух. Эти подробности доводили собеседниц до экстаза, что в какой-то степени позволяло компенсировать отсутствие мужчин. При этом рассказчицы не стремились рассказать правду, их целью было как можно сильнее возбудить свои натуры. Естественно, что рассказы сопровождались раздеванием и обниманием друг друга.

Неожиданно около палатки послышался какой-то хруст. Лена быстро накинула на себя халат и вышла из палатки.

Летняя ночь опустила на поляну кромешную тьму. Тёплый воздух, пропитанный запахом хвои и запахом лесных цветов, висел неподвижно, и как будто обволакивал соей бархатной сущностью всё тело. Невидимые тепловые лучи от недогоревшего костра, будто страстный любовник, покрывал жаркими поцелуями те участки кожи, которые не были спрятаны под халатом.

– Таня, Таня! – воскликнула Лена. – Иди скорее сюда! Разве можно спать в такую ночь?

Из палатки вышла Таня, на ходу подвязывая халат.

– Кто это был? – спросила она.

– Наверное, зверюшка какая-то, – ответила Лена.

– А дети спят?

– Как сурки.