Чернокнижник

Что может быть приятней, чем почитать на ночь глядя такую клубничку! Сердце заходится в груди и замирает дыхание. Да что там, сердце! А ниже? Короче, все органы готовы к активному образу жизни. Придёт жена или муж, ляжет рядом, тут, ясное дело, не до прозы жизни – сразу приступаешь к поэзии. Стало быть, в качестве укрепления семейных отношений лучшего средства и не сыскать. А коли ночь прошла великолепно, то и утро задалось. Идёшь на работу, и все-то тебе улыбаются, и ты улыбаешься всем. А тут в прямой связи и производительность труда находится, коли настроение у всех хорошее. Если уж мы коснулись вопросов экономики, то лозунг «догнать и перегнать Америку» никак без неё обойтись не может. А это уже политика – дело нешуточное. Так что, как ни крути, а клубничка в литературе занимала, занимает и будет занимать самое первое место. Я бы даже в партию принимал, исходя из одного только показателя: читаешь клубничку – милости просим вас в КПСС, давайте вместе коммунизм строить, не читаешь – и на пушечный выстрел не подходи – не наш человек, не советский. И, хотя партийные руководители всячески осуждали клубничку, сами, распустив слюни, зачитывали подобные книги до дыр.

Уж кто позволил опубликовать «Лагерный роман», по какому такому знакомству, за какие деньги – неизвестно, но книжка вышла и сразу же нашла своего читателя.

В конструкторском бюро, где работал муж Татьяны Александровны, книжка была особенно популярна среди молодых мужчин. Женщины, конечно, тоже читали её, но они считали плохим тоном говорить о таких вещах вслух. Правда, трудно себе представить женщину, которую можно было заставить молчать тогда, когда той хотелось высказаться. Вероятно, именно для такого случая в конструкторском бюро была предусмотрена женская курилка. Туда приходили даже те дамы, которые не курили. Здесь можно было посплетничать, узнать последние новости или просто почесать языком без мужских вездесущих ушей.

– Ты читала «Лагерный роман»? – спрашивала молодая особа свою подружку, затягиваясь ароматной сигаретой.

– Я давно хочу, только не могу найти. Ты дашь мне почитать?

– Ты четвёртая в очереди будешь.

– А вы знаете, что у нашего ведущего жену зовут также, как и главную героиню. Тоже Татьяна Александровна. Только в романе она Бахметьева, а у него Соколова.

– Так ведь её девичья фамилия – Бахметьева!

– Да ну!

– Бывают же такие совпадения?!

– А вдруг это совсем и не совпадение! – предположил кто-то.

– А что же тогда? Она же у него учительница.

– И в романе учительница.

– В романе можно себя так вести, а у нас нельзя. Если бы в нашей советской школе такая нашлась, то её моментально бы выгнали с волчьим билетом, а она работает до сих пор.

– Девочки, всё равно, это так интересно! – восторженно прозвучал чей-то тоненький голосок.

– Тебе-то что может быть интересно? Детскому саду такие вещи слушать не полагается, – оборвал прокуренный голос девочку, которая, конечно, не была из детского сада, но со школьницей её спутать было можно совершенно спокойно.

– Я уже замужем! – обиженно ответила она.

– Слышь, ты, замужняя, смотри, языком сильно не трепли, а то ведущий укоротит тебе премию и даже не посмотрит, что замужняя.

Вне курилки женщины не говорили на эту тему, но проходя мимо ведущего конструктора, не могли устоять, чтобы не заглянуть ему в глаза и не рассмеяться.

Ведущий конструктор оглядывал себя, но ничего смешного не находил. Зайдя в туалет, он вставал около зеркала и пытался посмотреть, что у него сзади.

– Послушай, Андрей, – обратился он к вошедшему сотруднику, – у меня сзади ничего нет?

– А что у тебя должно быть сзади? – не понял сотрудник.

– Вот я и хочу разобраться. Девицы посмотрят мне в лицо и смеются.

– Так ведь, дуры!

– Ты думаешь?

– Тут и думать нечего. Счастливый ты, Саня. На тебя девки смотрят и улыбаются, а на меня взглянут, и так морду вытянут, будто змею только что проглотили.