Чернокнижник

– Сейчас выпьем и всё проверим, – пообещал Виктор.

Они выпили водку, съели всю закуску и стали вспоминать свою молодость. Только после того, как все темы был оговорены, Владимир Петрович как бы невзначай снова вспомнил про плеер.

– Виктор, ты посмотреть хотел, у меня и кассеты есть.

– Да, да, конечно.

Виктор взял аппарат и стал подсоединять его к каким-то проводам. Потом он принёс телевизор и присоединил плеер к нему.

– Готово, – с гордостью сказал он, – давай свои кассеты.

Владимир Петрович дал Виктору первую кассету и поудобнее устроился у экрана. В голове слегка шумело, желудок был набит разными вкусностями, не хватало только какого-нибудь, импортного фильма, чтобы совсем почувствовать себя человеком. Экран задёргался и на нём появилась парочка. Молодые люди быстро разделись и занялись тем, чем занимаются абсолютно все, но почему-то стесняются об этом говорить вслух.

– Порнуха! – воскликнул Владимир Петрович.

Зрители уставились в голубой экран, будто им было по шестнадцать лет и будто жизнь не выбила из них все человеческие эмоции.

– Не думал, что на десерт у нас будет порно, – сказал то ли товарищу, то ли сам себе Владимир Петрович.

– Это не порно, – возразил Виктор.

– А что же это?

– В порно снимаются профессиональные актёры, а это любительская съёмка.

– То есть, как, любительская?

– А вот так. Где здесь титры? Где название фильма? Здесь даже музыки нет. Хочешь, я тебе настоящее порно покажу?

– Ты? Откуда у тебя?

– Этого барахла сколько угодно! Детишки на деньги, которые родители им на обеды в школу дают, кассеты покупают. Предки потом находят и выбрасывают, а те снова покупают.

При этих словах Виктор достал большую коробку и стал перебирать кассеты, которые там лежали.

– Вот, например, «Греческая смоковница», – комментировал он, – правда, это не порно, а эротика.

– А в чём разница? – поинтересовался Владимир Петрович.

– Я точно не знаю. По-моему, что в лоб, что по лбу. Порно более откровенно. Давай поставлю.

– Нет. Поставь вторую кассету. Интересно, что там?

Они поставили вторую кассету, но ничем принципиальным от первой она не отличалась.

– Слушай, Вовка, смотри – квартирка одна, а парочка другая.

– Точно.

– И снято всё из одних и тех же точек.

– Значит, у них групповуха была, – предположил Владимир Петрович.

– Не думаю. Если бы у них групповуха была, они бы все вместе и снялись бы.

– Если бы они хотели сняться, то снялись бы не с двух точек, а со всех.

– Слушай, а не скрытая ли это камера? – спросил Виктор.

– Скрытая камера? Зачем?

– Затем, чтобы потом этим фильмом шантажировать кого-нибудь.

– Кого? – не понял Владимир Петрович.

– Ну это тебе лучше знать. Кассеты ты принёс, а не я.

Владимир Петрович, вероятно, сделал такую глупую физиономию, что его собеседник догадался, что ответа на свой вопрос он не получит.

– Ты откуда эти кассеты взял? – стал рассуждать логически Виктор.

– На свалке нашёл. Их в пакете какая-то баба принесла.

– Какая баба?

– Откуда я знаю? Приличная такая.

– Приличные бабы по свалкам не ходят, – тут же уточнил Виктор.

– Точно! А зачем же она тогда пришла?

– А пришла она, наверное, затем, – стал сочинять Виктор, – что выбросила адреса тех, кого предстояло шантажировать, а помойку успели вывезти на свалку.

– Согласен, – принял доводы приятеля Владимир Петрович, – только зачем она тогда в пакете с собой видик и кассеты таскала?

– Это как раз понятно. Не могла же она такой материал дома оставить. Представляешь, если бы это попалось её мужику в лапы?

– Принимаю, но только отчасти, – наполовину согласился Владимир Петрович.

– Почему только отчасти?

– Потому что прятать кассеты имело смысл, а зачем же из дома уносить видик?

– Я и на это отвечу, – не сдавался Виктор. – Видик-то новый!

– Ну и что?

– А то, что она специально его купила, чтобы просмотреть эти плёнки не дома, а на стороне. Как же их дома просмотришь, если там муж?

– Тогда тебе последний аргумент. Какие-то адреса находились в пакете вместе с видиком и кассетами.

– Всё сошлось! – воскликнул Виктор. – Нам надо срочно выпить, а то мысль уйдёт.

– У меня больше нет, – развёл руками Владимир Петрович.

– Ерунда. У меня есть. На такое дело и «НЗ» не жалко.

Виктор скрылся в темноте подвальных сводов и вскоре вернулся оттуда с бутылкой.

– Что сошлось?! – не терпелось узнать Владимиру Петровичу.

Однако Виктор не слышал товарища. Боясь расплескать мысли, которые только что раскрыли запутанный клубок. Он налил водки и выпил, даже не дожидаясь приятеля.

– Что сошлось? – снова спросил Владимир Петрович.

– Пей, а то не скажу, – приказал Виктор.

Владимир Петрович выпил целый стакан с таким видом, будто он не пил водку, а исполнял интернациональный долг далеко за пределами Родины.

– Она баба! – с гордостью сказал Виктор.

– Ну и что?

– А то, что адреса лежали у неё в пакете, а она думала, что выбросила их. Так бывает.

– А причём тут баба?

– А притом, что голова дырявая.

Друзья выпили ещё и аргументы Виктора показались Владимиру Петровичу вполне убедительными.