Чернокнижник

К счастью, руки показывались только недалеко от того места, где светились круги из поганок и вспыхивающих огоньков. Алида, Тиль и Мурмяуз скоро сбавили шаг, но всё равно оглядывались по сторонам, готовые к новым опасностям. Алиде совсем не хотелось встречаться с новыми сюрпризами Мёртвых Земель.

Они двигались вдоль кромки леса, не решаясь углубляться в болота, и Алида постоянно всматривалась в туманные топи, надеясь заметить знакомую долговязую фигуру. Внезапно мысок валенка ударился обо что-то твёрдое, и Алида ахнула, увидев на земле астролябию.

– Тиль, смотри! Это же прибор Ричика. Жалко, что он потерял её.

Она осторожно очистила астролябию от грязи и налипших травинок и поднесла к глазам.

– Выходит, этот увалень проходил тут, – сообразил Тиль. – Что ж, приятно знать, что мы хотя бы не забрели неведомо куда неведомо зачем. Интересно, тут живут люди? Может, кто-то видел его?

Алида принюхалась. Ей показалось, что откуда-то повеяло едва уловимым теплом.

– Ты чуешь? – оживилась Алида. – Кажется, пахнет дымом! Наверное, ты прав.

– Это твои волосы пропитались им, когда мы готовили завтрак. А ещё эта ваша чёрная магия воняет чем-то похожим.

– Ничего подобного! – Алида упрямо мотнула головой. – Я тебе точно говорю, человеческое жильё где-то недалеко! К тому же завтрака у нас не было, если ты забыл. Последний раз мы кипятили чай вчера вечером.

Она так воодушевилась, что обогнала Тиля и уверенно зашагала вперёд. Скованная морозом трава с хрустом ломалась под ногами, как подсохшая глазурь на несвежем прянике. Всё отчётливее пахло дымом, и этот сладко-острый аромат очага согревал, подбадривал и подгонял. Алиде чудилось, что найди они людей, их путешествие сразу обретёт ясность, сразу станет понятно, что дальше делать и куда идти. Исчезнет противное тягучее чувство неприкаянности, ей перестанет казаться, что Вольфзунд заманил её в эти гиблые места, чтобы она сгинула без следа и не путалась больше у него под ногами. Сейчас они найдут деревню, найдут людей и поймут, что и тут, среди болот, можно жить.

– Куда побежала?! А я? – возмутился Тиль. – Провалиться не боишься?

– А чего ты плетёшься, как полураздавленная улитка? Впереди деревня! Я точно знаю!

Она пустилась бегом, тихо радуясь, что мягкие валенки защищают её ноги от мороза. Вскоре Алида заметила, что сквозь болото ведёт довольно широкая утоптанная тропинка, и поняла, что ноги сами выбрали безопасный путь. Мурмяуз тоже ободрился и бросился в сторону, в заросли камыша: наверное, почуял землеройку.

Под ногами больше не хлюпало, с каждым шагом почва становилась всё тверже, чаще стали попадаться деревья. Алида обрадовалась, когда заметила, что кроме уродливых обломанных стволов без коры здесь растут хоть и кривые, но всё-таки живые ели с тусклой чёрно-серой хвоей.

Запах дыма усилился, к нему примешались ароматы съестного и каких-то специй. Алида обернулась и махнула Тилю. Он тоже прибавил шаг и, чуть сощурившись, внимательно всмотрелся вперёд.

– Вон там! – Музыкант вскинул руку. – Видишь?

Алида посмотрела туда, куда он показывал. Сперва она не разглядела ничего необычного: мрачные ели, серебристые стволы с отломанными верхушками, редкие кусты и темнота между деревьями. Но потом между стволами будто бы мигнул огонёк, и словно сами собой выступили бледные очертания приземистой избушки.

– А я что говорила! – обрадовалась Алида. Тиль широко улыбнулся. – Сегодня мы согреемся у настоящего очага и поедим что-то кроме твоих лисичек. Если бы ты, конечно, смог их найти.

Дом прятался под огромной разлапистой елью. Он был так стар, что осел на один бок, будто устал стоять прямо, и врос в землю почти до самых окон. Строение было таким же серебристо-серым, как голые стволы мёртвых деревьев вокруг, таким же заиндевевшим, как всё в этом неприветливом краю. Дверь домика перекосилась, крыша поросла синеватым лишайником. Над крыльцом белел череп оленя с раскидистыми рогами, зловеще мерцающий в матово-сером тумане, постепенно окутывающем болота и перелески. За избушкой виднелись покосившиеся заборы, а из тумана начали выступать очертания других домов поселения, тоже старых и кривобоких.

Алида сбавила шаг. Вид черепа остудил её пыл, посеял в груди зёрнышко ужаса. Она беспомощно оглянулась на Тиля. Юноша пожал плечами.

– Мне страшно, Тиль, – пожаловалась Алида, плотнее запахивая плащ. Она подумала, не попросить ли у плаща укрытия.

– Ну и что такого? – спросил Тиль. – У нас в деревне подвешивают над входом подкову или ветку рябины. У вас что, ничего не вешали?

– Ну не черепа же, – поёжилась Алида.

– Может, им больше нечего, – беспечно махнул рукой Тиль. – Расслабься. У всех свои поверья. У всех свои духи, Клари, свои барабашки в голове. Может, хозяина этого дома однажды лягнул олень, вот он и обозлился на этих копытных. Пойдём хотя бы постучимся.

Алида нехотя кивнула. Тиль решительно зашагал к дому. Из кустов выбежал Мурмяуз – довольный и сытый – и попросился на ручки. Алида подняла кота и уже без прежнего воодушевления приблизилась к дому.