Чернокнижник

Серебристый свет, исходивший от сгустка, вырвал из мрака обломки древесного ствола со снятой корой – точно такого же, из каких были сделаны могильные столбы на кладбище. Ричмольд хотел рассмотреть обломки поближе, но тут магический сгусток прожёг ткань плаща и больно ошпарил ногу. Юноша зашипел и упал на землю, стараясь сбить непрошеного гостя, как сбивают огонь.

– И что ты тут вытворяешь? – послышался отнюдь не дружелюбный голос. Ричмольд вывернул шею и в темноте различил приближающийся к нему мужской силуэт. – Какого лешего тебя сюда занесло? Не колдун ли ты, часом?

Рич похолодел. Кто этот человек? Что он делает ночью на лесном кладбище? А если он увидит, что у него на одежде тлеет серебристый огонёк? Судя по силуэту, незнакомец гораздо крупнее и сильнее его, значит, лучше не вступать в споры. Рич замер и попытался спрятать магическое облачко, прикрыв его ладонями. Руки тут же обожгло, но через мгновение, как ни удивительно, огонёк исчез, будто его и не было. Рич в изумлении поднёс ещё пылающие болью ладони к глазам, но в ночной темноте ничего не разглядел.

– А ну отвечай, щенок, когда с тобой разговаривают! – взревел незнакомый мужчина прямо над ухом, и Ричмольду пришлось встать и нагнать на себя самый невозмутимый вид.

– Прошу прощения, господин, – произнёс он холодно, но голос всё-таки слегка дрогнул. Оказывается, по ночам он мог смело дерзить только Алиде, а при грозящих ему неприятностях снова превращался в робкого паренька. «В слюнтяя, если точнее», – пронеслось в голове.

– Я приезжий. Мне не спалось, и я решил прогуляться.

– Отличное место для прогулки, – нахмурился незнакомец. Теперь, когда он подошёл ближе, Рич сумел рассмотреть его в бледном свете луны. Это был крепкий, мускулистый мужчина средних лет с густыми русыми усами и бородой. Через его щёку тянулся красноватый шрам.

– Да, соглашусь, место немного странное. Но… я писатель, и для новой книги мне необходимо исследовать старые деревенские кладбища. У вас, в Западном Доле, весьма любопытные могильные столбы.

– Да что уж тут любопытного?! – взвился бородач. – Столбы как столбы! Лучше расскажи, что за свет ты тут зажигал? Да ещё и на могиле проклятого колдуна!

«Кажется, у меня проблемы», – обречённо подумал Ричмольд. Он оглянулся, изо всех сил изображая изумление.

– Могила колдуна? В самом деле? Но здесь же нет ничего… Ничего, что ставят на могилах. – Он постарался улыбнуться, но мужчину это не впечатлило.

– Жители разломали столб, как только похоронили колдуна, – буркнул незнакомец. – По обычаю нельзя не ставить столб, но что делать с ним потом, решают только те, чьи предки покоятся на кладбище. Местные не хотели, чтобы рядом с их отцами и дедами лежал этот неверный. Вот его и закопали чуть в стороне, а чтобы его дух не мог вернуться, сломали столб. Да что ты мне зубы заговариваешь, щенок? Сам-то, думается, пришёл поклониться выродку из своего племени? Думаешь, я не видел, как ты тут танцы шаманские кружил да огни жёг?

Если бы Ричмольд сейчас был прежним собой, он непременно покраснел бы до корней волос. Но та, другая сущность, которая дарила ему новые ощущения свободы и вседозволенности, разожгла яростный пожар в груди. Да что он такое несёт? Что этот деревенский мужлан вообще знает о жизни? Он, Чернокнижник, спасает всё это гнилое поселение от скверны, которой оно заражено! Благодаря ему они будут жить спокойно! И пока та, первая сущность, сжималась внутри, дрожа от ужаса, новая единолично завладела сознанием Ричмольда. Он сделал шаг вперёд и презрительно плюнул в лицо мужчине.

– Уйди с дороги, деревенщина. Я очищаю ваш прогнивший мирок. Скоро ты поймёшь, что должен в благодарность лизать мои сапоги. Так что…

Не успел он договорить, как мужчина с рёвом вцепился в его волосы и дёрнул из всех сил. Ричмольд вскрикнул, и вороны, рассевшиеся в роще, снова раскаркались и взмыли в небо, кружа над кладбищем.

– Треклятые колдуны! Уж я собью с тебя спесь, выродок!

Он сильно ударил Ричмольда кулаком в живот, и юноша согнулся, глотая ртом воздух. Мужчина быстро заломил его руки за спину, не забывая сопровождать каждое своё движение увесистыми и болезненными ударами, и пинками погнал его в сторону чернеющих деревьев.

– Я отвечаю за покой в деревне, – прорычал он. – Староста я. И когда старуха Нэшли постучала ко мне и сказала, что кто-то на болотах колдунствует, выпуская свет из-под земли, я сразу понял, что заявились гости к проклятой могиле. Ничего, щенок, ты у нас попляшешь. Мы давно хотели кого-то из вас поймать да показать, что к нам лучше не соваться. Жил тут у нас уже такой же, как ты. Больше нам таких не надо.

Он волоком потащил Ричмольда, и тот быстро понял, что упираться бессмысленно. Его сапоги скользили по влажной земле, оставляя борозды и не зацепляясь ни за что. Всё тело ныло: староста Западного Дола явно знал, куда бить, чтобы было больнее.