Читаем Чернокнижник и феи (СИ) полностью

Чернокнижник и феи (СИ)

– Вы и это знаете.

Брок хищно улыбнулся:

– Теперь да. И тому, кто уничтожил её жизнь, несдобровать.

– Даже если это… – Дрейк недоговорил, и Брок сам продолжил, чувствуя, как привычный азарт разгорается в нем – он поймал тайну, ну, почти:

– Даже если это король. Впрочем, это вполне могут оказаться мой дядя, или мой кузен – тогда я бессилен. В этом случае я бесконечно опоздал.

Дрейк снова мягко повторил:

– Не пытайтесь узнать – это может уничтожить отношения между вами и лерой де Лон. Так бывает. Наше общество черство и закостенело в своих взглядах.

Брок возмутился:

– Это бывает только в одном случае – если девушку опозорили, если её обесчестили и вдобавок разболтали.

Дрейк горько сказал – кажется, он искренне переживал за Клер:

– Видите, вы все сами понимаете. Вы знаете, как живет высший свет. Лера де Бернье официально мертва, так что все её проблемы ушли в прошлое… Король сдержал слово, даря ей новую жизнь.

Брок оборвал его – злость снова захлестнула его: привычная ситуация – «нерисса и дракон»:

– Лера де Бернье жива – я её видел не далее как три часа пополудни. И она до сих пор моя невеста. Спасибо за помощь, за недомолвки, с остальным я разберусь сам.

– Будьте снисходительны, нер Мюрай. И будьте деликатны – Клер и так досталось от общества. Прошу, не будьте закостенелы в своих взглядах.

– Адер Дрейк, это только мне теперь решать. И раз уж заговорили о внезапно оживших… Альк, мальчик-сирота из цирка «Огней Аны» тоже жив – вот совпадение! А Азуле осужден за его убийство. Ничего не хотите сказать, адер Дрейк?

Инквизитор резко выпрямился и сурово сказал:

– Вы обознались.

– Я видел Алька! – возразил Брок – снова тоже самое… Только теперь дракон от храма! И совсем не нерисса, а тварь, попытавшаяся убить ребенка. Только попытавшаяся, а не реальный убийца – для закона это важно. Азуле заслужил другой приговор. – Видел и когда Алька признали мертвым, и когда он воровал ваши леденцы.

– Азуле убил его, – принялся настаивать адер. Видимо, от усталости он забыл главное оправдание всего и всея: «Во имя храма!»

– Альк жив, значит, Азуле не убийца. Не вы дали жизнь, не вам и забирать.

– Альку дал жизнь я. И знаете, почему? Потому что Азуле убил его. Азуле заслужил…

Брок оборвал его:

– …не по светскому закону, адер Дрейк. У нас есть только закон, и играть им – последнее дело.

Дрейк сказал тихо, но решительности в его усталом голосе хватало:

– Я не позволю закону арестовать Алька. Он мертв, и закон не заставит его отвечать за давку на площади Танцующих струй. Во имя храма! Алька-акробата нет в живых. Моего воспитанника Алька вы не получите. Во имя храма вам придется закрыть на это глаза.

Брок выдохнул – Дрейк вспомнил все же свой главный аргумент. У Брока был только один шанс достучаться до адера, спасая Азуле – тот тварь, но смерти не заслужившая тварь:

– Вы плохо знаете законы Тальмы. В Аквилите уголовное наказание с восьми лет, как и в Вернии. В Тальме – с десяти. И это выгодно отличает Тальму от законов Аквилиты и Вернии. Ваше незнание закона и попытка спасти Алька привели только к одному – Азуле вместо каторги получил высшую меру.

– Нер Мюрай…

Брок, устав бороться с упрямым адером, просто сказал:

– Бумагу о том, что Альку удалось выйти из стазиса, могли потерять – в те дни в полиции творилось демон-знает-что… Просто напишите её задним числом – мы повинимся и «найдем» её. Не привыкать. Зато это спасет жизнь Азуле, пусть и никчемную с вашей точки зрения. Честь имею, – сказал на прощание Брок, забывшись – он увидел Вик в сопровождении Стивена: кажется, он приехал сюда за ними. Во всяком случае, Броку хотелось надеяться, что он приехал на паромобиле или вызвал мотор. Идти домой в полной темноте не хотелось – он сегодня почти всю Аквилиту отмахал на ногах, а Вик еще и пострадала при взрыве…

Он пошел прочь, провожаемый усталым и озадаченным взглядом адера Дрейка. Сейчас у Брока даже сожаление прошло, осталась лишь робкая надежда, что адер все же поступит правильно. Азуле тварь, но закон есть закон.