Чернокнижник и феи

— А, ну да… У нас в Тальме разве иначе?

Вик грустно рассмеялась:

— У нас в Олфинбурге иначе. Ты сперва пишешь бумаги с предполагаемыми расходами на проезд, ждешь одобрения, и только потом можешь пользоваться транспортом.

Себ прищурился:

— А как ты это узнаешь заранее?

— Предчувствие подскажет… Но чаще проще заплатить самому за транспорт, чем бежать заранее за бумагами — ведь ты же еще можешь не угадать, во сколько тебе обойдется поездка или погоня.

— Мрак, — честно сказал Себ. — Учти, у нас проще — серж любую бумагу для бухгалтерии подмахнет, не глядя, только особо нарываться не стоит. Так что обратно вернемся на паровике, чтобы пирожки не сильно остыли. Брок их любит теплыми.

Темнело быстро — год почти подошел к концу. Аквилита оживала с темнотой. Зажигались фонари, чаще всего электрические, но на Прощальной улице кое-где и газовые. Некоторые горожане еще привычно ходили в масках. Себ, выполняя предписание, подходил к таким и требовал снять маски, разъясняя, что Чумной Полли больше нет. Никто в городе не знал, что Полли есть — это чумы больше нет. Адера Вифания оформила через храмовый приют документы на Полин, записав её беженкой из Вернии и отдав под опеку Эвана. Сейчас Полин была дома под присмотром нанятой для неё няни. Позже, когда Брок будет хорошо себя чувствовать, можно будет посмотреть, что же он сделал с Полин при помощи эфира. Вик больше всего интересовало — будет ли Полин расти? Как-то странно просуществовать вечность в виде восьмилетней девочки. Адера Вифания только улыбалась и обещала, что все будет хорошо. Она и Дрейку нечто подобное обещала, а тот взял и умер в катакомбах, так что её слова мало утешали Вик. Прежде, чем все будет хорошо, может оказаться все очень плохо.

Возле библиотеки Вик пошла медленнее — с одной стороны, очень хотелось встретиться с Симон и узнать, как у неё дела, с другой, Вик вроде как на службе. Утром она так и не решилась наведаться к Симон, а сейчас… Когда закончится её дежурство, библиотека уже закроется.

Себ правильно все понял — он остановился у библиотеки, распахивая перед Вик дверь:

— Очень надо?

— Хочу хоть одним глазком взглянуть на подругу — я её не видела с момента эпидемии.

— Не проблема — я посижу в холле, погреюсь и отдохну, а ты проведаешь подругу.

Сразу вспомнилось — фамилия Себастьяна была среди тех, кто брал злополучную книгу-тайник.

— Любишь стихи?

Себ осторожно уточнил, заходя в библиотеку:

— А что?

— Ты брал стихи трубадуров Анта.

— А, это! — старательно улыбнулся Себ. — Обожаю стихи. Как там было? Люблю весну в начале…

— Грая, — подсказала Вик.

— Ага, — неожиданно согласился Себ. — Когда красивый первый…

— Гном…

Себ хмуро глянул на Вик, но упрямо продолжил:

— Как бы рисуясь и играя…

— Грохочет… — не удержалась Вик от очередной подначки.

Себ стойко закончил:

— …собственным кайлом.

Вик громко рассмеялась на весь холл библиотеки, тут же замолкая под серьезными взглядами библиотекарей за стойкой:

— Простите, пожалуйста… — Она повернулась к Себу: — все, доказал: поэзию ты любишь. Ведь для Брока книгу брал, да?

Он укоризненно на неё посмотрел:

— Если знаешь, то зачем спрашиваешь, Вик?

— Прости. Привычка все точно знать, — улыбнулась Себу Вик — все же напарник у неё замечательный. Прикроет даже с поэзией, если будет нужно. Броку повезло с друзьями. Ему не повезло с родиной. Или… Вик прикрыла глаза — родину не выбирают, служение родине тоже. Как же все запутанно и сложно. И как хочется мира и уверенности. — Я быстро, Себ.

Она направилась на второй этаж, а Себастьян остался в холле, присаживаясь на один из диванов для посетителей. Вик оглянулась на лестнице — интересно, кто все же из библиотекарей включал ревун по просьбе Кюри, устраивая давку на площади Танцующих струй? Неужели это могла сделать какая-то нерисса, работающая тут? Вон та улыбчивая блондинка за стойкой или серьезная брюнетка, что-то загружающая в работающий и пышущий во все стороны теплом вычислитель? Брок успел вычислить, кто это был? Или Дрейк и его люди вышли на этого преступника? Надо будет спросить…

Симона нашлась в уже отремонтированном на скорую руку читальном зале. Увидев Вик, застывшую в дверях, она стремглав кинулась к ней, обнимая и утаскивая обратно в коридор. Читальный зал был неожиданно полон, словно это не Аквилита.

Встав у окна и расцеловав застывшую Вик в обе щеки, Симона тут же защебетала тихим шепотом, чтобы никому не мешать:

— Виктория, как я рада тебя видеть! Я так волновалась за тебя — тут эта эпидемия, и ты пропала, и никто ничего не знает. Я даже, где искать тебя, не знала… Я так волновалась за тебя!

Вик такого напора и потока слов совсем не ожидала — все же тальмийцы и ирлеанцы разные по темпераменту.

— Я просто чуть-чуть болела, но сейчас все в порядке, Симон. Вот, забежала проведать тебя, как только смогла.

— Тут столько всего случилось, Виктория, — это какой-то ужас и непрекращающийся кошмар! Тут был пожар. Нер Легран меня пытался упечь в тюрьму, хорошо, что попался замечательный, просто душка инспектор. А с виду я от него такого не ожидала — ты же видела Мюрая! Скажи, что он умеет нагнать страха?