Чернокнижник (СИ)

Вполне возможно, подозревая Сафранчука в чем-то нехорошем, я перегибаю палку, но береженого, как говорится, бог бережет. Останется человеком порядочным, пусть грех будет на моей совести, но подстраховаться необходимо.

Федор Кузьмич был настолько любезен, что проводил гостя до самого выхода из здания. Ага, заодно «срисовал» номерок моего авто. Если раньше я сомневался, теперь точно уверен в том, что этот хмыреныш задумал в отношении меня что-то нехорошее.

Демонстративно спокойно сел в автомобиль, отъехав на полкилометра, припарковался на стоянке у «Пятерочки» и через магический конструкт приступил к слежке за интересующим меня лицом. Предчувствия меня не обманули. Едва добравшись до своего кабинета, ушлый предприниматель принялся кому-то названивать:

— Василий Николаевич, тут номерок один нужно пробить. Можно побыстрее? — и продиктовал абоненту (по всей видимости, кому-то из гаишников) государственный регистрационный номер моего «Рыжика».

Через минут десять Сафранчуку ответили:

— Федор Кузьмич, лови данные… — и выложил практически полный пакет, касательно личности Смирнова Трофима Афанасьевича: номер и серия паспорта, возраст и дата рождения, семейное положение, адрес проживания и так далее.

— Ты уверен, что ему восемьдесят пять? — спросил нумизмат, — может это какой другой Смирнов?

— Не сомневайся, Кузьмич, в нашей конторе ошибок не бывает. По номеру «Москвича» тот самый. Пенсионер восьмидесяти пяти лет, проживает в поселке Дымово…

— Лады, спасибо, Василий Николаевич, за мной должок, — прервал связь Сафранчук и забубнил себе под нос: Дымово, Дымово, где же ты у нас находишься? — при этом, по всей видимости, гуглил координаты моего проживания на карте. Наконец выдал радостное: — Ага! Вот оно это Дымово! Далековато старик забрался. — Затем он сделал еще один звонок. — Костян, привет.

— Привет, Федюня. Давненько не звонил.

— Дела, братела, да заботы. Дельце к тебе срочное.

— Деловой ты стал, Федор. Нет чтобы по старой дружбе в сауну с пивком и девочками…

— Брось, за девочек и сауну некогда тереть. Сначала один вопрос порешать нужно. Тут ко мне один старичок-моховичок со старым рыжъём подкатил. Вредный такой клиент попался, развести его у меня не получилось. Пришлось заплатить за товар честную цену. Пять лямов, как с куста. Обидно, брат. Надо бы вернуть. Мне половина, остальное тебе. Но главное, дело даже не в тех деньгах. Сильно подозреваю, что не весь клад он мне принес. Поспрошайте человечка, но так, чтобы сразу богу душу не отдал, все-таки восемьдесят пять годков. Впрочем, я бы больше шестидесяти ему не дал. Крепкий такой старикан и ушлый. Переговоры с конкурентом из Москвы он, видите ли, за моей спиной провел. Тем самым и прижал не вздохнуть не охнуть. Ну сам понимаешь.

— И где нам искать твоего клиента? — в голосе неведомого мне Костяна почувствовалась нескрываемая заинтересованность.

— Элементарно, Ватсон, — блеснул познаниями советского кинематографа Сафранчук. — У него «Москвич 2140» поносного цвета, ну ты знаешь, раньше много таких было, это сейчас днем с огнем не сыщешь. Так что примета для тебя верная. Если что, живет в Дымово в двухстах кэмэ на восток от Кирова…

— Понял, тебя Федор. Давно упылил твой дед?

— Минут как двадцать не больше.

— Отлично. Обратно поедет по трассе Р-243. Между Зонихой и Вахрушами куча тихих мест, где можно запросто перехватить эту рухлядь на колесах, откатить в лесок и вдумчиво побеседовать с клиентом. Не боись, будет тебе твое золотишко, с вычетом моего законного процента, разумеется. Что же касаемо возврата пяти лямов, как обычно — фифти-фифти.

— Если упустите, навестите в Дымове…

— Лан, Федь, не парься, — оборвал приятеля Костян, — все будет тип-топ. Диктуй номер… ха-ха!… дедова мустанга.

Дальше слушать не стал — уж очень сильно был возмущен действиями нумизмата, оказавшегося форменным бандитом в стиле девяностых.