Черноморские казаки (сборник)

Все было напрасно. Черкесы зажгли бывшие подле кордона, над обрывистым берегом Кубани, кучи навоза; перебросили огонь вовнутрь поста, на конюшню и на офицерский дом, отчего распространился пожар по всему кордону. Тогда Фетисов, собравши вокруг себя свою команду, сказал: «Братцы! Теперь уже не только от неприятелей, но и от огня можем лишиться жизни. Не спасется ли кто бегством, кто куда потрафит». Растворены были все калитки; казаки и солдаты бросились из кордона; но лишь трем казакам и двум солдатам удалось в густом дыму проскочить к обрыву Кубани и броситься в реку; остальные все погибли. Новогригорьевский пост был сожжен и разграблен.

Начальник поста Похитонов, 17 казаков и 3 солдата были убиты; штабс-капитан Фетисов, 42 казака, 35 солдат взяты в плен: «Теперь тiлко, як казав покiйник Тарас Шевченко:

Над рiчкою, в чiстим полi

Могила чорнiе,

Де кров текла казацькая

Трава зеленiе.

С падением Новогригорьевского кордона пошли тревоги и беспокойства по кордонной линии; лазутчики то и дело сновали из-за Кубани с тревожными вестями о сборищах горцев. Упоенные успехом, черкесы разносили весть по горам о взятии Черноморского кордона, с пушкою и артиллерийскими запасами, и уже мечтали разорить всю Черноморию. Нужно было умерить спесь кичливых горцев.

Назначенный для обороны Крыма и Тамани командир Черноморского флота, маркиз де Траверсе, подкрепив гарнизон Таманского острова двумя батальонами регулярной пехоты, отправил несколько военных судов к Анапе и Сунджук-Кале; другой отряд, в котором находилось триста черноморцев, под командою генерал-майора Панчулидзева, послал к Анапе сухим путем. Кроме этого, де Траверсе приказал собрать особый отряд из Черноморского войска для движения за Кубань.

По поручению атамана черноморцев подполковник Бурнос стянул под свою команду бывшие в резерве, на кордонной линии, четыре казачьи полка и роту из батальона Дмитриевского гарнизонного полка. Со всеми этими войсками он расположился на пристани при Елинском посту, передвигая, в виду горцев, колоннами свой отряд с одного места на другое, чтобы таким маневрированием представить как бы постоянно подходившие войска к переправе. В это же время действительно подошли к отряду Бурноса еще несколько команд из войск, расположенных на кордонной линии.

Прибывший атаман Бурсак разделил отряд на две колонны: первую из конных полков войсковых полковников Камянченка, Вербця, из пеших Лисенка и Барабаша и роты Дмитриевского гарнизонного батальона, при трех артиллерийских орудиях; вторую из конных полков войсковых полковников Кобиняка, Бурноса, Кухаренки, пеших — Варавы, Чумакова и батальона 22-го Егерского полка, тоже при трех орудиях. Весь отряд, исключая регулярных войск, состоял из 122 офицеров, 110 сотенных есаулов (урядников) и 4500 казаков. Первую колонну атаман оставил под своею командою, а вторую поручил командиру 22-го Егерского полка подполковнику Черкасову.

Получив известие о взятии нашими войсками Анапы, Бурсак отрядил полковника Кобиняка с 400 казаков для осмотра левого берега Кубани. Переправившись чрез Кубань в дистанции Александровского поста, Кобиняк нашел верстах в восьми от реки черкесский аул, из которого жители, встревоженные появлением русских, начали убираться. Штурмовать аул у Кобиняка не было достаточных сил, и потому он, видя собиравшихся горцев, поворотил к Кубани, провожаемый выстрелами черкесов. У берега Кубани черкесы были встречены пушечными выстрелами из казацких байдаков.