Черному коту повезет

— Начальник, ты одурел⁈ У меня тут место не безграничное!

— Вот и узнаем насколько. Давай, в темпе, пока оба на дно не пошли.

— Не хочу.

— Ах ты пушистое мурло. — я выволок его за шкирку из тени, — хочешь искупаться?

— Отпусти меня! Ты что вытворяешь, ирод!

Я оскалился. Кот смекнул, что я не блефую. Потом прикинул, сколько ему придется вылизываться и терпеть вонь стоялой воды.

— Ну, и? — поднажал я.

— Хорошо! Пакуй все, начальник. Но с тебя рыба. Много рыбов! И не показать и не дать понюхать. А мне на съедение.

— Когда мы продадим эти макры, мне денег хватит на то, чтобы купить кита. В этом же мире есть киты?

— Есть, начальник. Есть. Но я предпочитаю осетрину.

За непринужденным диалогом мы запихали в теневой карман все, что смогли. А смогли мы сорок два ящика! Это… это настолько дофига, что мне трудно представить количество денег, которое мы выручим. И я как та утка из мультфильма древней эпохи, буду нырять в бассейн наполненный золотом.

Отдав честь затонувшей барже, и забрав с неё всё что может пригодится в пути, мы двинулись на запад. Санура сказала, что чувствует в той стороне людей. Очень надеюсь, что дружелюбных.

Наша группа шла по топям. Мужчины, те, что покрепче вооружились мачете, прорубая кустарник и бурелом. Мы с Санурой шли во главе. И я сам не заметил, как взял её за руку. Теплую, горячую, нежную. До прошлой ночи я и не воспринимал её, как нечто большее, чем соратника. Но теперь… теперь всё стало чуть сложнее.

Мы вышли к деревеньке. Плотно застроенной, домов на шестьсот. Почти маленький городок. На подступах нас встретил мальчишка. Он раскачивался с пятки на носок и с любопытством разглядывал Сануру.

— Ухты пухты! Ты такая красивая! А рога у тебя настоящие?

— Нет… — вмешался я, — это для красоты… у неё на родине так принято.

— Вау! А, хвост?

— Хвост тоже не настоящий, — прошипел я сквозь плотно сжатую челюсть, — пацан, ты лучше проводи нас к старшему. Надо кое-что обсудить.

Например, как отправить по домам двадцать человек. Часть из которых явно не с Авроры.

— Так я и есть старшой! Меня Дениска звать, а вас?

— Тимофей. Я верю, что ты старший, — шкет меня начинал раздражать, — Ты нас к главному проводи, ага.

— Я и есть главный! Вот самый самый во всем Горохово!

— Рад за тебя, малой.

Я махнул рукой, и прошел мимо пацана. Колонна двинулась следом за мной.

Надо будет настучать родителям этого шпаненка, что он с незнакомыми взрослыми любезничает.

К тому же с выглядящими, как, кхм… бандиты.

Деревня выглядела внутри примерно так, как себе и представлял. Гуси снуют по дороге. Лай собак во дворе за перекошенными забором. Кошка вылизывается на коньке крыши. Сваленная телега без колеса на обочине дороги. С яблонь падает золотистая листва.

Однако, вокруг не резвятся дети, гоняя палками куриц. Все при деле. Какой-то карапуз лет пяти пытался вогнать спицу в колесо. Другой, чуть постарше орудовал лопатой, сгребая свиной навоз. Третий усиленно стирал одежду в корыие. Здорово, что ребятишки помогают родителям.

Вот только… а где взрослые?

— Эй, девчуль, — я перехватил девочку лет восьми, которая пыхтя тащила за собой ведро воды, — а где твои родители?

— Нет уже лет двадцать их, — фыркнула девчонка, — и не стойте на дороге, возле сломанного колеса! Дурная это примета. Дурная.

Я-я-ясно.

— Пацан, — обратился я к тому, что как раз чинил колеса, — куда все взрослые подевались?

— Какие взрослые? — прошепеляаил мальчонка, — мы все тут взрослые, глаза разуй, парень. Или ты болотных газов надышался?

Меня либо разыгрывают, либо я и впрямь надышался чем-то не тем.

— А кхм. Санура, — шепнул я, — он же выглядит как малолетка, да?

— Угу, — кивнула девушка, пристально изучая его.

— Вы видимо отдохнуть хотите с дороги, а то с виду вас изрядно помотало. Можете на постоялом дворе остановиться, там золовка моей сестры хозяйничает. Чаем угостит, постель заправит. Чудо, а не баба. Идите к колодцу, от него вывеска с кроватью, не пропустите. Мастерская работа. Я сам выковал!

— Спасибо, — я переглянулся с Санурой, взял её за руку и повел за собой.

— Чертовщина какая-то, — Асафьев подошёл к нам, когда мы приблизились к центру поселка, — тут ни одного взрослого!

— Я заметил. И при этом не чувствую магии.

Во всяком случае ауры местных детей не таили в себе никаких секретов. Будто все в норме и нет никаких противоречий.

Я попросил людей постоять снаружи. Санура вызвалась за ними приглядывать, а Асафьев напросился со мной. Видать, стресс все ещё даёт о себе знать.

Под ногами скрипнули половицы постоялого двора. Перед нами стойка, за которой обычно разливают напитки, и дают ключи от комнаты.

— Добро пожаловать! Я Надежда! — из ниоткуда материализовалась девочка в белом сарафане, — у нас самые чистые постели без клопов во всей округе! Будем рады принять достопочтенных граждан. Вы откуда к нам прибыли, сударь?

— Из Санкт-Петербурга, — обронил Асафьев, сторонясь ребёнка.