Чернов

При этом я рассчитываю на полное содействие мне со стороны завода как необходимыми приспособлениями и рабочими, так и техническим надзором за отливкою и ковкою снарядов с ведением хотя бы краткого журнала по этим операциям под моим контролем.

Собранные мною за эту неделю сведения как о новых требованиях относительно качества снарядов, так и о предполагаемых результатах количественного заготовления их дали мне некоторые основания для соображения условий, на которых я мог бы принять на себя выработку способа и ведения обработки при валовом производстве снарядов…»

9. НАУКА И ПРОИЗВОДСТВО

Приняв предложение Колокольцова, Дмитрий Константинович не думал ни о чем больше, кроме увлекшей его задачи. Он немедленно приступил к работе в хорошо знакомых ему стенах Обуховского завода, превращенного им в лабораторию. Рабочие встретили его как своего человека, здороваясь, поздравляли с возвращением. Гагенторна на заводе не было.

В то время никаких руководящих мыслей, никаких предложений, касающихся производства снарядов, открыто никем не высказывалось. Все было покрыто непроницаемой тайной как в России, так и за границей. Чернову приходилось начинать все заново.

— Для того чтобы на первых же порах устранить мистицизм, царящий вокруг снарядного дела, и стать на твердую научную почву при выяснении этого вопроса, — вспоминал Дмитрий Константинович впоследствии, — я составил себе жесткую программу физико-химических исследований.

Выполняя свою программу, Чернов надрезал снаряд Круппа вдоль так, чтобы потом при помощи клиньев получить правильный излом его. С этого излома он взял из разных мест несколько кусочков стали и произвел химический анализ. Одну половину снаряда он разрезал вдоль на бруски, которые обрабатывал ковкой, закалкой, отпусканием (охлаждением после разогрева) и испытывал на разрывном прессе.

Совершенно таким же образом параллельно с крупповским подвергался тем же испытаниям и снаряд Обуховского завода, с тем чтобы выяснить тождественность стали там и тут.

Результаты химического анализа снаряда Круппа и снаряда Обуховского завода в заводской лаборатории показали, что никакой существенной разницы в сталях Круппа и обуховской не было. По заключению Чернова, «с химической точки зрения тождественность стали обоих заводов достаточно констатирована».

Изучая строение крупповской стали по излому снаряда в различных местах, неутомимый исследователь выяснил также, какой обработке она подвергалась и как распределяется закалка около наружной и внутренней поверхности снаряда.

В целом программа исследований, проводившаяся Черновым, должна была показать, каким путем достигаются высокие качества снарядов Круппа, или, как говорил сам исследователь, определить, в чем должен состоять способ изготовления стальных бронепробивающих снарядов.

Что касается закалки, то по толщине слоя она оказалась неодинаковой.

Наибольшая толщина закалки приходилась на поясок и основание головной части. Внутренняя поверхность снаряда постепенно утолщалась по мере приближения к вершине. Сравнивая толщину закаленной поверхности с общей толщиной стенок снаряда, исследователь установил, что корка эта очень тонка сравнительно со всей массой металла снаряда.

Чернов рассказывал:

— Эта корка так резко отличалась от тела снаряда, что в некоторых случаях могла местами совершенно отделяться от стальной массы снаряда или же дать тонкие осколки.

Как ни казалось незначительным на первый взгляд это явление, Чернова не оставляло ощущение, что «оно одно из самых важных, могущих дать нам указание, как приготовлять вполне удовлетворительные снаряды».

Предчувствие не обмануло исследователя. Вскоре он мог с полной уверенностью сказать: «…весь секрет приготовления крупповских снарядов заключается в том, что там тонкая твердая оболочка искусно и прочно соединена с сравнительно мягким телом снаряда; трещины на оболочке не распространяются насквозь по телу снаряда, и он при ударе в броню не разлетается на куски».

Итак, основную часть программы Чернов выполнил. Оставалось, однако, дать рекомендации по изготовлению бронепробивающих снарядов. Основываясь на соображениях о пределах температуры и скорости охлаждения, Чернов доказал, что «можно выбрать такую скорость охлаждения и такое повторение охлаждения через некоторые промежутки времени, чтобы получить не только одну простую корку твердой стали, но и двойную, если можно так выразиться».

Как всегда, русский инженер не остановился на теоретически обоснованном предложении, но и доказал пользу двойной корки знаменитым опытом с одиннадцатидюймовым снарядом.

После нагрева снаряд был погружен в холодную воду на две минуты, затем вынут из воды на полминуты, вторично погружен в воду на три четверти минуты и опять вынут на полминуты, в третий раз погружен в воду на одну минуту и опять вынут на двадцать секунд, затем его перенесли в горячую ванну с температурой сто восемьдесят пять градусов, где он оставался двадцать минут.