Черновая работа

На голодный желудок бегается легко. Полкилометра не расстояние. Когда ноги затопали по асфальтовому покрытию плаца, я даже не начал потеть. Кстати, мы прибыли с занятий далеко не первыми. Почти все группы первой роты уже бродили вокруг казармы. Да и наши группники в отсутствии Солуба не собирались проявлять усиленное служебное рвение. Судя по всему, я прибежал предпоследним, но вот уже из лесу показались бойцы задержавшейся группы.

— На месте стой! Выложить имущество и оружие. Царьков, назначить людей для охраны оружия. Остальным готовиться к принятию пищи.

Интересно, чья? Это я о той припозднившейся группе. А, понятно, впереди шагает сам командир капитан Гордеев. Он у нас из пехоты. Два года служил в Таджикистане в двести первой, полгода назад перевелся к нам. Я его знаю плохо, но, кажется, мужик неплохой. Умный. Как офицер, говорят, грамотный. Высокий, широкоплечий, усы, как говориться — во, одним словом, красавец. Ему бы быть гренадёром: шпага на боку, расшитые по мундиру галуны, эполеты, ярко начищенная кираса. Впрочем, возможно, кираса и шпага не у гренадёр. А вообще, гренадёры — это отборные (по высокому росту) солдаты и офицеры особых кавалерийских или пехотных войск. И, если я не ошибаюсь, то так изначально называли солдат, занимавшихся метанием тяжелых ручных гранат.

— Чего стоим, кого ждём? — да, кстати, он ещё и балагур, в смысле поболтать горазд.

— Да вот только тебя и дожидаемся. Ты бы в лесу ещё малость подзадержался, так бы слюной и изошли.

— От вас дождешься! Чуть опоздаешь и есть риск остаться без обеда.

Гордеев, ах да, забыл сказать, зовут его Вадим, скинул с плеч рюкзак прямо на руки подбежавшему бойцу и, передав ему свой автомат, направился в сторону столовой. — Ну, ты обедать идешь?

— А умыться? — он что, прямо с плаца собирается идти в столовку?

— А на фига? Вышел в поле — живи как свинья! — вот тебе и очередная армейская мудрость. — Запомни Андрей, либо мы привыкаем и едим микробов, либо микробы едят нас.

— С этим не поспоришь. Слушай Вадим, а ты что, оружие на разряженность не стал проверять?

— Как это не стал? Я еще на выходе из леса проверил. На кой черт с заряженными пушками к казармам тащиться?! И бойцов для охраны оружия назначил, и ответственного за ружейное масло определил, и за ветошь, и место на плацу тоже определил. Как разбор занятия провёл, так всё сразу и определил. Что бы потом не заморачиваться. А ты думал как?

Н-да, хотел показаться умным, да?! Что ж, получил урок из уст старшего товарища. И по заслугам. Другой раз действительно буду умней. А расстраиваться не надо, я ведь не волшебник, я только учусь.

— Эх, Андрюха, душа просит подвига, боя, ожесточённого свиста пуль над головой, а желудок кричит: «Жрать, жрать, жрать». Как ты думаешь, кто окажется сильнее?

Вадим в своём репертуаре. Я же говорил, балагур. И что ему ответить?

— Желудок! И даже не пытайся спорить. — Хорошо, что хоть он в моём ответе не нуждается. — Вспомни, что говорили древние: «Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!». А как там у Горького? «Вот правда жизни, вот…» забыл, но это и не важно. Здорово, мужики! — из столовой, довольно жмурясь на ползущее по небу светило, вышли сразу несколько офицеров соседней роты.

— Привет! — поручавшись со всеми (можно подумать, утром мы не виделись), Вадим и я наконец-то добрались до вожделенной столовой. Наша полевая столовая — обыкновенный щитовой модуль. Как входишь направо — три десятка столов для личного состава, налево — узкий коридор, за ним небольшая столовка для офицеров. Кормят и тех и других одинаково: картошка, бигус, консервы, в основном «Братская могила» — килька в томате, изредка сало или сыр, по утрам — почти сливочное масло. Почти — это потому что от сливочного в нём одно название. Откусишь, а оно не желает даже таять.

— Я вас приветствую! — навстречу Селиван — местный босс вырулил. Командир хозяйственного взвода, по совместительству — заведующий столовой или наоборот? Неважно.

— Привет, чем кормишь?

— Отличный борщ, — знаем мы твой отличный, — картошка с котлетами, — вот картошка — это уже кое-что, — компот с булкой. — На круглой морде Селиванова счастливая улыбка. И чему он так улыбается? Подсчитывает, сколько вечером продуктов перекупщикам поволочёт?

— Комбриг приехал! — в дверь просунулось встревоженное лицо одного из рабочих по столовой.

— Я побегу! — счастливая улыбка на лице Селивана сошла на «нет».

— Живо наводить порядок! — это он уже одетому в белое наряду по столовой.

Из подсобки вылез заспанный прапорщик Иванюк, на рукаве его белого халата красовалась повязка с надписью «Дежурный по столовой». Хмуро кивнув, он протопал мимо нас на улицу. Ему было от чего хмуриться. Комбриг приезжал не часто, но, приехав, давал разнос всем. Но лично нам появление комбрига по барабану. Мы своё дело сделали, у нас обед. Пообедаем, чуток отдохнём и пойдём на чистку оружия. Всё строго по расписанию. Какие к нам претензии?

А борщ, и правда, оказался очень даже ничего. Даже с мясом. Я так думаю, Селивана о приезде комбрига кто-то предупредил. Вот он и расстарался.