Черновики. Тетрадь 2

– Нет-нет, я покажу как надо, – и быстро перебирая пальчиками, стала расстегивать рубашку. – Какая ты теплая, горячая. Лежи и не сопротивляйся.

– Но… Постой… Я же…

– Кому говорят!

Ирина почувствовала то самое состояние неги и эротического наваждения, что потеряла днем с мужчиной. Карина нагнулась и стала целовать в губы, не забывая при этом ласкать девичью грудь. Девушка охнула, вздрогнула и выпрямилась, Карина улыбнулась. Ее пальцы продолжали изучать тело и, каждый раз, когда Ирина замирала, запоминала, что сделала.

"Я… я… так не могу… я…" – она хотела остановить Карину, чтобы та прекратила, но в то же время хотела, чтобы все продолжалось именно так.

– Ай… – вскрикнула она и, заморгав, посмотрела в лицо Карины. – Ты что делаешь?

– Я сделаю из тебя женщину, ту, о которой ты только мечтаешь.

– Мечтаю? – смеясь, спросила ее и, поднявшись, стала застегивать на рубашке пуговицы. – Ты обещала ужин.

– Он готов, ждет на кухне. Но это не все, так и знай.

А потом Карина рассталась со своим Татул, плакала и кричала, а Ирина ее успокаивала. Шла на переговоры с чужим мужчиной, сидела в кафе или в парке, гуляла допоздна. И опять эти красивые слова, он ничего не обещал, но Ирина уже чувствовала, что ему надо. И заразившись сексуальным вирусом, разрешила себя поцеловать.

– Ты была со всеми? Верно? – прошептала Карина у нее над ухом.

Ирина лежала на животе и не заметила, как подруга надела себя страпон. Выбрала из приготовленного инструмента небольшой искусственный фаллос и, вставив его в зажим, потянулась за гелем.

– Тебе хотелось это испытать, почувствовать себя женщиной?

Ирина поняла, о чем говорит ее подруга. Вспомнила Гранд и Аркел, а после Татул.

– Можешь не отвечать. Я сама такая. Но я не подбираю то, что упало в грязь. А ты…

Карина раздвинула ее ягодицы, посмотрела на розовый кратер, что стал сжиматься.

"Ты будешь доступна всем! Я тебе обещаю!" – прокричала Карина про себя. Помнила, как Павел отверг ее ради этой девчонки, что словно принцесса, задрав нос, прошла мимо. Коричневый силикон коснулся углубления.

– Ты… э…

Ирина хотела еще что-то сказать, но закусив губу, замычала. Искусственный фаллос уперся, Карина надавила бедрами.

– Расслабься, моя милая.

Именно это говорил Гранд. Карина напряглась, будто это ее орган входил в чужую плоть.

– Ты получишь все, что хочет твоя душа и даже больше.

Эти слова принадлежали Аркел, но Карина их только повторила.

– Ты будешь хотеть еще, и я это тебе дам.

Ирина вспомнила Татул. Хотела испытать все то, что было с ее подругой, но кроме секса ничего не было. Сейчас ей некуда было спешить, чувствовала проникновение, не то, о котором мечтала, но проникновение, от которого в груди все напряглось, а в паху загудело.

Все будет хорошо!

Единственный праздник, который всегда с нами, это бал-маскарад человеческого лицемерия.

Эдуард Севрус

Вера Валентиновна Шутякова заняла должность директора по региональному развитию всего год назад. Таких директоров в компании было несколько десятков, каждый отвечал за свой сектор, ей достался Тюменский район. Удобная транспортная развязка, все настроено, идет расширение, третий квартал подряд повышение объемов. Да, на этой работе она стала жесткой. "Ты пришла сюда не для того, чтобы чаи распивать и дружить с подчиненными, это успеешь сделать после работы. Ты! – запомнила свой первый разговор с Маркеловым, начальником кадрового отдела, которому надо служить в армии, а не работать на гражданке. – Ты голова отдела, сделаешь раз послабление, улыбнешься, подмигнешь… Все! Они посчитают тебя за свою, равную. Нет! Ты цербер в их стаде и за любую оплошность в работе обязательно наказание. Какое именно, придумаешь сама. Но никто не должен усомниться в твоем авторитете. Ясно?"

– Так точно! – словно и правда в армии, ответила Татьяна.

Посмотрела на часы, стрелка дошла до пяти, отложила в сторону отчет, хотела швырнуть его, но сдержалась. Встала, подошла к двери и, повернув ключ, вернулась к столу.

– Ты перепутала артикул G с L, от этого цифры не совпали, понимаешь, что это? – девушка, что стояла перед ней, опустив голову, закивала. – Первый раз тебя предупредила быть повнимательней. Мне некогда за тобой перепроверять данные, хочется доверять, а выходит, что не могу.

– Я исправлюсь.

– Конечно же исправишься, иначе зачем ты тут нужна. Но…

– Буду повнимательней.

Разница в возрасте между Шутяковой и Татьяной была в два года, вместе учились в одной школе. Вера ее помнила, девочка принимала участие в театральном кружке, выступала на олимпиадах, а еще танцевала бальные танцы.

– В нашей компании недопустимы просчеты, сразу об этом сказала, – Татьяна кивнула. – Предупредила? – Девушка еще раз кивнула. – Говорят, боль – хороший урок, – она подошла шкафу, открыла его и, сняв с крючка хлыст для лошади, подошла к столу. – Положи руки на стол.

Девушка покосилась на руку Шутяковой, пальцы задрожали. Ее уже давно никто не отчитывал, забыла каково это, стоять и дрожать от неуверенности в себе.