Черноводье

«Однако, там переночую!» – подумала она и опушкой леса направилась к выворотню. Не успела сделать и десятка шагов, как из-под ног брызнул выводок рябчиков. Вздрогнув, девчонка остановилась. Непуганые птицы расселись на ближних деревьях и с любопытством смотрели на человека. Только сейчас Агаша почувствовала сильный голод. Она рассмотрела притаившийся выводок. На нижних сучьях сидели молодые птицы, с ними была и мать – пестрая самочка. Охотница искала самца. Хохлатый петушок сидел выше всех, плотно прижавшись к стволу дерева. У Агаши азартно заблестели глаза. Она подняла ружье, и первый выстрел негромко прогремел, увязнув в вечерних сумерках. Рябчик замертво свалился с дерева.

– Хорошо, однако, бьет! – удовлетворенно проговорила девчонка, поднимая с земли убитую птицу.

Пока маленькая хозяйка тайги занималась привычными делами: разжигала костер, потрошила птицу, таскала мох на постель, – рядом все время слышались короткие перепархивания и мелодичное посвистывание рябчиков. Агаша острым ножом выстругала палку, заострила ее и, проткнув разделанную тушку, пристроила шампур над огнем. Вскоре по тайге поплыл аппетитный запах жареного мяса.

Сгущались сумерки. Шумела потихоньку тайга. Одиноко мерцал слабенький огонек костра. Пока совсем не стемнело, надо было заготовить дрова на ночь. Прислонив ружье к корню выворотня, Агаша смотрела на окружающую темноту, которая медленно ползла по земле, цепляясь спиной за мохнатые сучья деревьев, окружая плотной стеной слабенький огонек костра.

Дрова надо было заготавливать. Тяжело вздохнув, девчонка решительно забросила одностволку на спину. Агаша несколько раз сходила в лесные заросли, собирая мелкий валежник и сухие сучья, пока у костра не скопилась порядочная куча. Только после этого охотница успокоилась и нырнула на свое место, между земляной стенкой выворотня и костром.

Ночь уже наступила. На просветленном небе мерцали яркие звезды; неровное пламя костра, точно рыжекрылая бабочка, беспомощно билось в темноте. Вокруг все стало непривычным и жутковатым. Восьмилетняя девочка настороженно смотрела в темноту.

Ее острый слух хорошо различал жалобное постанывание одряхлевших деревьев, шуршание в траве многочисленных мышей. Вдруг она вздрогнула: где-то далеко, за кедровым островом на болоте, заухал, заклекотал филин. Агаша быстро подкинула в костер сухих веток и улеглась на приготовленную из мха постель. Она спала около затухающего костра, в обнимку с ружьем.

Агаша проснулась рано утром. Солнце еще не взошло, но в предрассветных сумерках уже угадывалась просторная поньжа. Заметно посвежел ветерок; отодвинувшись от костра, добродушно шумела пробудившаяся тайга. Костер совсем прогорел, угли оделись толстым слоем сероватого пепла. Изрядно продрогнув за ночь, она стала палкой ворошить золу. Показались красные угли, пахнуло теплом. Затем быстро наломала сухих веточек и подкинула их в разворошенное кострище. Сучья затрещали, и вот уже веселыми чертиками заиграло слабенькое пламя. Сложив ноги калачом, охотница невозмутимо сидела на земле, только сосредоточенный взгляд девочки говорил о том, что она находится в напряженном раздумье.

«Однако, никуда отсюда не пойду. Если уйду, меня могут не найти! – мысленно рассуждала она сама с собой. – А че? Ружье – есть, патроны – есть! Не пропаду!» – успокаивала себя следопытка, с робостью поглядывая на незнакомую тайгу.

Взошло солнце. Утренние лучи высветили реденький туманчик, поднявшийся над поньжей. Девочка все сидела и терпеливо ждала помощи. Вдруг, где-то далеко в тайге, она услышала слабый выстрел. Агаша радостно вскочила на ноги, вытянув шею, ждала следующего выстрела. Выстрела все не было; девочка тяжело вздохнула и, привалившись спиной к выворотню, подумала:

«Подожду еще, пусть ближе подойдут. Че зря патроны жечь!»

Она ответила только на второй или третий выстрел. Вскоре из леса на край болота выскочила черно-белая лайка. За ней показался отец, Иван Саранов, и мать. Увидев дымок от костра, отец что-то сказал матери и показал рукой в сторону выворотня. Агаша радостно встрепенулась, чисто по-детски хотела спрятаться от родителей, но потом, не выдержав, закричала и, схватив ружье, побежала навстречу к своим спасителям.

Первым встретил Агашу черно-белый кобель. Радостно повизгивая, собака крутилась возле девчонки, стараясь лизнуть ее в лицо. С такой же радостью девчонка обняла собаку.

Подошли отец с матерью. Агаша отпустила собаку и прижалась к матери. Анисья погладила дочь по черным жестким волосам и буднично спросила:

– Испугалась, поди?

– Не-е! – замотала головой охотница и смущенно добавила: – Дышать было трудно! Душно…

– Всегда так бывает! – подтвердил слова дочери отец и раскурил трубку. Следом за отцом раскурила трубку и мать…

Не переставая, полыхали молнии, ярко высвечивая маленькую вросшую в землю карамушку и одиноко сидящую, согбенную фигуру человека. Анисье не спалось: