Черные алмазы

Но хвастаться господин Махок стеснялся, ведь все это такие пустяки по сравнению с заслугами столь великого мужа, как аббат Шамуэль, который, смело публикуя начальную букву своего имени, отваживается писать либеральные статьи в газеты! В наше-то время! Москалей задирать, в жерла пушек заглядывать, стоять под эшафотом – все это мелочи! А вот ссориться в наше время с грозной полицией – это действительно геройство!

Итак, господин Махок беспредельно высоко ставил таланты аббата Шамуэля, свою же былую отвагу полагал совсем исчезнувшей. Да-а, пятнадцать лет срок немалый! В особенности если пять из них приходятся на такую повинность, когда время засчитывают вдвое.

Несколько дней спустя приглашенный гость явился в приход господина Махока. Священник рассказал ему обо всех обстоятельствах дела, о которых можно было сообщить, не нарушая тайны исповеди графини. Рассказал и об истории с призраками. К ней, правда, уже примешивались его собственные впечатления.

Господин Шамуэль, снисходительно посмеиваясь, выслушал рассказ.

– Пожалуйста, смейтесь надо мной, ваше высокопреподобие, но, прошу вас, не издевайтесь над графиней, она весьма дорожит своими призраками,- смиренно сказал священник.

Господин аббат заставил его подробно описать расположение замка, как и куда ведут двери комнат и лестниц, особенно детально расспросил об их бегстве с ризничим через решетчатую дверь подземелья.

Экипаж графини в обычное время прибыл за ними из замка, расположенного довольно далеко от села, и доставил дорогих гостей к хозяйке.

Естественно, графиня судорожно зарыдала, увидев перед собой аббата Шамуэля, спазмы не отпускали ее до тех пор, пока аббат не коснулся рукой ее лба. Как водится, у Эмеренции тоже начались конвульсии, которые, казалось бы, следовало снять господину Махоку, однако он не очень-то обращал внимание на барышню, предоставив судорогам прекратиться самим по себе.

Придя в себя, графиня сказала, что само небо послало ей в этот день господина аббата.

За обедом, который напоминал лукуллов пир, господин аббат интересовался всякими прозаическими вещами: количеством челяди, приблизительным возрастом девиц, кто ведает подвалами, когда собирают виноград, и больше занимался Эмеренцией, нежели графиней. Он спросил, можно ли ей налить вина. И удивился, когда та в знак протеста прикрыла бокал ладонью, заявив, что не пьет вина. Поинтересовался он также ее кольцом, не обручальное ли? Целомудренно покраснев, Эмеренция сказала, что даже в мыслях не держит мужчин.

По окончании обеда господин Махок остался в столовой развлекать барышню Эмеренцию. Развлечение заключалось в том, что он уселся в кресло у камина и, сложив для молитвы руки на выпуклом животике, прикрыл глаза и сладко задремал. Он блестяще умел делать во сне вид, будто внимательно слушает Эмеренцию.

А господин аббат удалился с графиней в ее внутренние покои.

Графиня с трепетом ожидала, какой приговор вынесет призракам высокопоставленное лицо.

– Мой исповедник рассказал вам о страшной тайне замка?

– Я узнал от него лишь то, что он знает сам.

– А каково мнение святого Августина и отцов церкви об этом celebri {знаменитом (лат)} деле?

– Мое личное мнение, что это обыкновенные человеческие проделки.

– Человеческие проделки? – ужаснувшись, спросила графиня.- Мои видения!

– Ваши видения психологически связаны с этими проделками. Вы, графиня, кое-что слышали, кое-что вам приснилось. Чувства ваши обострились, возникли галлюцинации. Видимых духов не бывает, то, что не является материей, не имеет плоти. Умершие не способны двигаться, ибо после смерти происходит распад организма.

Графиня недовольно качала головой. Не такого объяснения ожидала она от этого высокого духовного лица. Чтобы услышать то, что она услышала, не надо было приглашать к себе господина аббата.

По лицу графини господин Шамуэль понял, какой эффект произвели его слова, и поспешил предложить радикальное лечение.

– Графиня, мне понятны ваши сомнения, я знаю, вы твердо верите в то, что – как вам кажется – сами видели и слышали. Вы считаете, что много раз спускались в заколдованный склеп, где собираются ваши предки.

– Прошлую ночь они были очень шумны, обещали сего дня снова прийти и сказали, что ждут меня к себе.

– Вы обещали спуститься к ним снова?

– Днем я прихожу от этого в ужас, а ночью меня влечет туда странная сила: я превозмогаю свой страх и иду.

– Хорошо. Значит, сегодня ночью я пойду в склеп вместе с вами.

Когда графиня услышала это, на щеках ее зацвели огненные розы. Живой портрет! Спуститься с ним вместе! Куда?

Быть может, в саму преисподнюю? Но через несколько минут самообладание вернулось к ней, и она с сомнением спросила: – Но как же так? Посвятить всю челядь в мои самые интимные тайны?