Черные банкиры

– Вообще-то связь тут самая прямая. Пыхтин тайно, вернее, с ведома Акчурина снимал оргии в сауне, затем Акчурина убрали, а информация нашла выход в средства массовой информации. После Савельева Пыхтина припугнули, а после Сорокина решили ликвидировать. Прислали боевиков. Наверное, они не знали, что мы взяли под охрану эту семью, – рассуждал Турецкий.

– К сожалению, никто не мог предположить «наезда» такой силы, – пожал плечами Грязнов. – И мои ребята оказались в порядке. А Пыхтин? Ты видел? Там же хреновинка – тьфу! Ее и глазом не увидать, а достала… Идет настоящая война. Нет порядка в России, – возмущенно продолжил Грязнов. – У нас страна охранников, где большинство из них имеет право на ношение оружия. А ведь эти вооруженные формирования могут получить любое задание и действовать, как вот здесь, в этом доме, совершенно не думая о том, что нарушается закон, гибнут невиновные.

– Что-то мне, Слава, неспокойно за ребят, с которыми ушел Коля, – сказал Турецкий. – Почему ж они рацию с собой не взяли?

– Боялись за этот чертов «мерседес». А там не оказалось никакой ловушки. Просто бросили за ненадобностью. А мы купились. Пока эксперт вскрыл да все проверил – столько дорогого времени потеряли.

Они вышли из дома, забрались в грязновский «форд» и стали поочередно связываться с постами ГАИ. Однако ничего утешительного для себя не услышали.

«Жигули» свернули за «Волгой» в переулок, немного отстали, а когда «Волга» снова ушла вправо, газанули, но, доехав до перекрестка улиц, никого не заметили. Бандиты скрылись в одном из дворов. Спецназовцы вышли из машины и быстро двинулись вдоль плотного забора. В последнем дворе неожиданно обнаружили «Волгу». А пройдя до конца улицы, заметили и две фигуры, уже скрывающиеся в подступающем к поселку перелеске.

Все дальнейшее, как скоро понял Саватеев, оказалось для опытного Лихачева делом техники.

Прозвучали автоматные очереди, после которых бандиты залегли и стали отстреливаться.

– Держите их на земле, – приказал майор. – Чтоб не вставали и не отползали. Стрелять над головами. А я пошел.

– Я с тобой, – вызвался Саватеев.

– Ты давай, старший лейтенант, лучше прижимай их, не разрешай уползти. А я свою работу знаю, – и он, пригибаясь, ушел в сторону.

Один из бандитов стрелял из пистолета. Но неприцельно. Он, как сообразил Николай, видно, собрался прыжком уйти из опасной зоны под большие деревья, которые были уже совсем близко, считай, за спиной.

И Саватеев угадал: едва тот обозначился в прыжке, дал длинную очередь, отсекающую бандита от леса. Услышал истошный крик и увидел, как бандит завертелся на снегу. Николай тут же кинулся к нему. Но его остановила такая же долгая очередь второго бандита. Сильно ударило и обожгло правое плечо, и через короткий миг рука онемела.

Саватеев сперва не мог понять, почему рука не действует, почему выскальзывает рукоятка автомата. Он сунул левую ладонь под куртку, прижал к больному месту, а когда вынул, увидел, что она вся в крови. Попал-таки, гад!…

Но пока он соображал, что произошло, бой уже кончился. Ему навстречу шел майор, помахивая опущенным автоматом.

– Я ж говорил: не лезь! – сердито крикнул он, увидев окровавленную ладонь Николая. – Малявин! – махнул автоматом своему бойцу. – Иди сюда, тут тебе дело есть! Сейчас он тебя перевяжет. И бандита тоже. Как ты ухитрился ему сразу обе ноги прострелить? Теперь придется тащить его на себе. А мой – вон он, лежит как миленький. И – ни одной царапины. Ладно, чего говорить, бывает!…

Обратно отправились на двух машинах. Николая вез водитель «Жигулей», а бандитов спецназовцы посадили в «Волгу». Николай почувствовал вдруг, что его сильно знобит и тянет в сон.

А минут через двадцать на первом же посту ГАИ майор связался с Грязновым и сообщил о состоянии дел. Еще через полчаса за ними прилетел вертолет. Лихачев перед посадкой на «вертушку» на листочке блокнота, прикрепленном к приборному щитку «Жигулей», написал для водителя свои телефоны и фамилию. Но по выражению лица частника можно было прочесть, что тот вряд ли когда-нибудь ими воспользуется.

Грязнов, естественно, отчитал свой «кадр» за такую самодеятельность, но видно было, что он остался доволен действиями оперативника.

– Живой, и слава Богу, – кратко резюмировал Турецкий. – Отдыхай, скоро будем в Москве. Давай, Слава, допросим этих друзей, чтобы потом лишний раз не ходить в СИЗО.

Грязнов порылся в карманах, нашел блокнот, уселся писать протокол. Турецкий с усмешкой взглянул на него, вынул из своей папки несколько чистых бланков, подал ему.

– Как вас зовут? – спросил Турецкий арестованных.

Парни назвались: Свешников и Копылов.

– Чье задание выполняли?

Арестованные молчали.

– Ну, что случилось? Забыли, на кого работаете?

– Мы не можем назвать заказчика, – ответил тот, что постарше, Копылов.

– А он вас не предупредил, что вы идете убивать ни в чем не повинных людей и что за это вам придется отвечать перед законом? Я помогу вам. Вас послал начальник вашей охраны Севрюгин. От имени Воронина, – сказал Турецкий. – Что на это скажете? Ну, будете дальше молчать?