Черные бароны или мы служили при Чепичке

О женщинах в окрестностях стройки было известно всё. Специалисты по женскому вопросу, почти стопроцентно информированные, могли дать консультацию всем выражающим интерес к соитию. Они знали, какая из девушек даст, а какая ни за что, имели сведения о неверных жёнах и весёлых вдовушках. Тем больше всех удивляла порядочная жизнь супругов Росулек, проживавших неподалёку от Браника. Она была красавицей лет двадцати, в то время как ему было под семьдесят. И, тем не менее, никто не слышал, чтобы молодая пани удостоила взглядом возбужденного, выкрикивающего любовные предложения солдата. Казалось, для неё на свете существует только её старикашка.

— Известное дело, — хмуро рассказывал Дочекал, — Девчонка выскочит за денежного деда, пару месяцев, может год подождёт, пока он склеит ласты, и вот она уже богатая вдова.

— Только сейчас для таких браков не то время, — отозвался Кефалин, — Моя одноклассница Шаралова вышла за пожилого владельца отеля Кобзу как раз за неделю до победоносного Февраля. Отель забрали под заводской клуб, Кобза смылся в Англию, а Шаралова была рада, что приютилась на кирпичном заводе. А то, что была женой зажиточного владельца отеля, ей будет аукаться всю жизнь.

— Всякие бывают случаи, — ворчал Дочекал, — только как ты объяснишь, что это Росулекову никто ни из нас не может подцепить? Если скажешь, что она своего старикана любит, получишь по роже!

— Такое бывает, — сказал Кефалин, — В Гёте, когда ему было восемьдесят, влюбилась шестнадцатилетняя девушка.

Дочекал презрительно сплюнул, потому что имел своё мнение.

— Я тебе говорю, там что-то есть, — твердил он, — Женщина через день ходит к парикмахеру, а одевается как раньше эксплуататорские классы. Сама не работает, дедок на пенсии. Одно из двух: либо у старикана припрятаны драгоценности, которые он продаёт, либо у них есть тайный источник дохода. В любом случае, по–моему, дело пахнет криминалом.

— Это всё, впрочем, не объясняет, — произнёс Кунте, — почему эта дама не реагирует на таких красавцев, как мы. Что ей, чёрт бы её побрал, мешает своему дедку разок изменить?

Дочекал пожал плечами.

— Я тебе уже сказал, что это тайна, больше и говорить нечего. Может, узнаем, в чём дело, может и нет.

Тайну неравного брака вскоре неожиданно раскрыл Кефалин с подачи самого пана Росулека. Как-то утром они в»Бранике»играли в шахматы, старичок оплатил Кефалину пиво, а потом они принялись болтать обо всём на свете.

— Вы, смотрю, на работе не вспотеете, — едко заметил дед, — То и дело вас вижу в пивной. Я вот работал на стройке, так это был другой коленкор. На пиво шли, только как подведём дом под крышу. Да, парень, каменщику хлебушек тяжело давался.

— Ну, моя работа от меня не убежит, — сказал Кефалин, — но если бы дома меня ждала молодая и красивая жена, я бы в пивнушке не сидел. Что, если ей кто-то приглянется?

Росулек ухмыльнулся.

— Как стукнет тебе семьдесят, так будет тебе ясно, что за женщиной не углядишь. Либо она с тобой хочет быть, либо нет. А если не хочет, то и нет смысла устраивать сцены.

— А вы насчёт неё не боитесь? — удивился Кефалин, — Не думаете, что она в один прекрасный день соберет вещи?

— Ясное дело, думаю, — спокойно ответил дед, — но если бы я её пытался удерживать, то сильно бы не помог. Когда тебя кто-то кормит, ему особо не укажешь, что ему можно, а что нельзя.

Кефалин чуть не свалился со стула.

— Что?.. — забормотал он, — Она… она… вас кормит?

— Да, — кивнул Росулек, — Я со своей пенсией чудес делать не могу. Я к старости завёл своё дельце, так что мою пенсию можешь себе представить.

Кефалин кивнул и хотел что-то спросить. Мысль о том, что стройная красавица, которая запросто могла бы показаться на киноэкране, кормить и содержит вот эту престарелую, пропахшую пивом, развалину, его полностью вывела из равновесия. Дед Росулек явно забавлялся. Он, впрочем, не был таким зловредным, чтобы не поделиться своей историей.

— По всему выходило, что счастья мне уже не видать, — начал дед, — С пенсией мне скорее не повезло, чем повезло, а вдова Мноукалова, у которой я жил, не реже трёх раз в день выгоняла меня из квартиры. Дед ленивый, кричала она на меня, мог бы ещё лопатой махать или хотя бы газеты разносить, а всё сидит! Только бы валяться на диване и набивать себе брюхо, то и дело копчёные сосиски, оломоуцкие сырки, кровяная колбаса, и не раз я видела, как ты покупал шоколадные конфеты. Должен же и от тебя быть какой-то толк! И что ж я не вышла за бережливого пенсионера Кнайбла, который дома шьёт тапочки? Или взять вот Пандулу. Пандула работает в огороде, да ещё ходит на похороны играть на тарелках. Старый Мелихар едва на ногах держится, и то вяжет веники. То есть можно в доме поддерживать жизненный уровень, только не с тобой. Ты расточительный и нерасторопный! Где были мои глаза, когда я тебя впустила в квартиру?