Черные бароны или мы служили при Чепичке

Товарищ солдат,
Капиталу не устоять
Нашу силу увидав,
Он, от страха задрожав,
Будет пятками сверкать.
А мы стоим на страже,
Кто на нас отважится?
Пусть спят спокойно детки,
Рвут яблоки на ветках,
И идут играть на пляж.
Реакция пусть бесится,
Хоть даже и повесится.
Товарищи, мы с вами,
Своё заданье знаем,
С песней дело клеится!

— Хорошо, Ясанек, — похвалил редактора лейтенант, — а по вам и не скажешь! Таким образом, я вижу, что могу вам доверить политическое воспитание личного состава.

Ясанек зарделся.

— Спасибо, товарищ лейтенант, — сказал он, — будьте спокойны, я справлюсь!

Тем не менее, песня»Товарищ солдат»не прижилась. Солдаты твердили, что не могут выучить сложный текст, и не помогло даже то, что автор декламировал её на ходу, как при церковных шествиях.

Зато среди личного состава первой роты, а вскоре и по целому батальону разошлась внеконкурсная песня рядового Кефалина на мотив известной песни Карела Полаты[5].

Недавно мы покинули Прагу,
Один больной, другой доходяга,
Третий астматик, четвёртый глухой,
Пятый и вовсе душевнобольной.
Пришли мы из школ и с заводов,
Целая рота всякого сброда
Когда идём строем, всем видно -
Здесь маршируют и инвалиды.
Бить неприятеля будем знатно,
Оружие наше — кирка и лопата.
Через два года скажем всей ротой
Пошла бы вся эта армия в жопу!

Только Душан Ясанек никогда эту песню не пел. Вечер за вечером он сидел, надувшись, на своем сундучке и раздумывал, не сдать ли рядового Кефалина, как разлагающего элемента.

— Неудивительно, — говорил он себе, — что о нас, интеллигенции, говорят, что мы неустойчивы. Буду следить за Кефалином, и влиять на него таким образом, чтобы он занял нужную сторону баррикады!

Приказ опоздал. Когда майор Галушка объявил батальону, что сантехнические сооружения закрываются на неопределённый срок, поскольку водокачка (вероятно, по вине реакционных диверсантов) не даёт Зелёной горе ни капли воды, туалеты уже пребывали в плачевном состоянии. В рощице напротив замка несколько крепких бойцов выкопали обширный сортир, который должен был удовлетворить потребности полутора тысяч страждущих. Тем не менее, загаженный туалет привлёк внимание ефрейтора Галика. С плохо скрываемой усмешкой он ходил вокруг отделения, блуждая взглядом по бойцам. Наконец, его взгляд остановился на рядовом Влочке. Художнику было уже добрых тридцать пять лет, но, глядя на его седые волосы, можно было бы дать и больше. Для двадцатилетнего ефрейтора это была находка!

— Рядовой Влочка — выйти из строя! — заверещал он.

Академический художник сделал шаг вперёд.

— Так вы, значит, художник, Влочка, да? — захихикал Галик, — На гражданке рисуете берёзки и загребаете бабки! Набиваете карманы и жрёте икру! А теперь вы, Влочка, в армии, ясно? Здесь будете держать шаг и придерживать язык, иначе пойдёте на губу, ясно? Я в художествах не разбираюсь, я таскаю покрышки на»Мишлене»! Но сейчас я ваш начальник, и что скажу, то для вас закон. И я вам покажу, что война — не детский сад. Рядовой Влочка — за мной! За командира остаётся рядовой Ясанек, он будет проводить занятия по строевой подготовке.

— Есть! — воскликнул редактор.

Ефрейтор Галик, сопровождаемый седовласым рядовым Влочкой, бодро направился к замку.

— У меня есть для вас отличная работёнка, — пообещал он, — вы ведь у нас эстет, так что вам будет в самый раз! И скажу вам, Влочка, вы такого ещё не пробовали!

Он отвёл художника в туалет, который находился в трудноописуемом состоянии.

— Видите унитазы, Влочка? — спросил Галик, подскакивая от радости.

— Вижу, — спокойно ответил художник.

— Значит, слушай мою команду, — защебетал ефрейтор, — вы сейчас возьмёте ведро и совок! И совком сложите в ведро все эти, ну как их культурно называют?

— Фекалии, — сказал Влочка.

— Правильно, фекалии, и отнесёте их в сортир! Это будет вёдер двадцать, что вам стоит? Потом возьмёте тряпку и вымоете все унитазы, и не так чтобы кое-как. Должно быть так чисто, чтобы из них можно было пожрать! Ясно?

Тут он оставил рядового Влочку в указанном пункте и рысью устремился к своему отделению, поскольку не был уверен, что под руководством Ясанека отделение не расслабится.

— Напра–во! Кру–гом! — кричал он уже издали, — Я из вас сделаю военных, сами удивитесь!