Черные души праведников

– Я не сдержал своего слова. Очень старался, и поначалу все получалось, – сказал Иван Александрович. Голос его слегка охрип от того, что пришлось долго говорить. – Но демоны оказались сильнее. Я не сдержал слова, которое дал Милошу. Не смог забыть, и они вырвались наружу. Вот я здесь, снова, спустя семьдесят лет. И второй раз мне уже не выбраться.

Свет горел ярко, люди сидели вокруг стола. Рассказ старика заворожил всех, они даже будто забыли, где находятся. А между тем за дверью и окном, которое, к счастью, было расположено высоко, почти под потолком, не смолкали звуки. Кошмарные твари бродили совсем близко.

– Получается, Милош и Анна вырастили вас, заменили родителей и… – начал Матвей.

– Нет-нет, – прервал его Иван Александрович. – Я жил с ними очень недолго. Милош и Анна погибли примерно через год. У них родился сын, и мы все переехали в Белград – Милош стал там работать. Я впервые увидел большой город, уехал далеко от Плавы планины. – Он повертел в руках стакан с водой, сделал глоток. – Они разбились на машине. Все трое. Я до сих пор думаю, что в этом есть моя вина. Не прямая, и мне самому не ясно, как все это может быть связано, и связано ли вообще, это просто внутреннее неистребимое чувство. Милош вырвал меня из лап чего-то темного – и тьма ему не простила.

– Как вы оказались в России? – спросила Ольга.

– Послушайте, это все, конечно, очень хорошо, – вмешалась Светлана, – экскурсы в прошлое и так далее. Но, может, мы все же подумаем, что делать дальше?

Матвей бросил на нее раздраженный взгляд.

– Видимо, вы все так увлеклись светской беседой, что не заметили, – она указала рукой на дверь, – там становится шумно! Чудища рвутся сюда!

– Не знаю, как вам, а мне важно узнать, кто они. Хотя бы для того, чтобы понимать, как спастись, – сухо проговорила Ольга.

– А вот я думаю, жизнеописание… – Светлана хотела сказать еще что-то, но Иван Александрович мягко перебил ее:

– Вы правы, в моей биографии в последующие годы не было ничего примечательного. – Иван Александрович поглядел на Ольгу. – Меня взяли в русскую семью. Это вышло случайно, но я благодарен судьбе. Отец и мать были хорошими людьми, я искренне любил их. Они были уже немолоды, детей, кроме меня, у них не было. – Старик вздохнул. – Русский язык стал для меня родным, Россию я считаю родиной. Привык откликаться на имя «Иван» вместо Йована. Хотя в паспорте записан под настоящим именем, и фамилия у меня прежняя – Николич. Жил в Москве, потом женился, переехал в Казань, возглавил кафедру… Ладно, оставим это.

– Ваши приемные родители знали, что случилось в Плаве планине? – спросила Ольга.

– Они знали, что деревню, где я родился, выкосила эпидемия неизвестной болезни, я выжил, и меня взял к себе дядя, который тоже погиб. – Иван Александрович потер лоб ладонью. – Однажды, прошло уже больше полугода, как они взяли меня к себе, я проснулся среди ночи, вопя во весь голос. Снилось, что я опять там, на горе, и дом атакуют мертвецы. Родители прибежали, стали утешать меня, спрашивать, что мне снилось. Я плакал и рассказывал. Они, конечно, уверяли меня, что это лишь дурной сон, но я настаивал и говорил, что со мной и вправду все это случилось. – Он невесело усмехнулся. – В общем, дело закончилось приемом у психиатра. Мама сильно нервничала, боялась за мою психику. Доктор сказал, что мои выдумки про ходячих мертвецов – а это, конечно, не более чем выдумки! – являются последствием тяжелейшей детской травмы. Смерть родных и соседей, мертвые тела, то, что я ребенком провел ночь рядом с умершим отцом, не имея возможности похоронить его, страх, болезнь – все это трансформировалось в моем сознании, превратилось невесть во что. Меня лечили, кормили таблетками, проводили сеансы… – Старик развел руками. – На какое-то время я поверил, что все так и есть.

– Я все же не понимаю, – Матвей пристально смотрел на него, – почему вы сюда приехали?

Иван Александрович сделал вид, что не слышит вопроса.

– В конце семидесятых я приезжал в Восточную Европу, и мне на глаза попалась газета, в которой было упоминание о Плаве планине. В статье говорилось о городских легендах, современной мифологии, фольклоре, и Плава планина приводилась в качестве примера места, которое люди обходят стороной, считают проклятым. Это всколыхнуло все внутри меня. Память будто проснулась. Все, в чем меня годами пытались убедить врачи на психотерапевтических сеансах, в мгновение ока оказалось отброшено и забыто. Я стал собирать сведения о Плаве планине, пытался понять, что могло случиться с моими соседями и родственниками.

– Зачем? – вдруг громко спросила Диана таким откровенно неприязненным тоном, будто поиски Ивана Александровича и привели их всех сюда.

Но старик как будто не удивился вопросу.

– Наверное, поначалу мне важно было доказать самому себе, что я не сумасшедший и не безумный фантазер, а после…

Что-то треснуло – звук был похож на то, как будто сломалась кость. Все подскочили, Матвей выбежал в коридор.

– Что такое? Что случилось? – спрашивали люди друг у друга.

– Черт!

Матвей указал на трещину возле косяка.

– Видите?