Нарцисс скулил и стонал по этому поводу, кричал о военной юрисдикции, но Яррик как-то справился с этим. Питер сумел разобраться с этим вопросом, и Блэку даже не пришлось звонить Ярли, чтобы её команда разведчиков занялась им более решительно.
Конечно, до этого ещё может дойти.
Однако сейчас, насколько Блэк знал, Джакс и остальные получат, по крайней мере, один из этих кибернетических глаз, как только приземлятся в международном аэропорту имени Даниэля К. Иноуйе и направятся в мобильную лабораторию курорта.
Блэк попытался восстановить то, что произошло на пляже.
Он просмотрел умы и воспоминания каждого человека, который стал свидетелем какой-либо части этого события.
Он начал с другого непосредственного свидетеля нападения Мири.
Скользнув своим светом глубоко в Кеона, он наблюдал, как это чёрт-знает-что приближается к Мири из воды. Он смотрел, как оно несётся по пляжу, двигаясь странно, бегая странно — слишком быстро, со слишком большой точностью, со слишком лишённым выражения лицом, со слишком ровным дыханием.
Парень был одет в какой-то специальный костюм.
Это был не гидрокостюм, хотя, возможно, он выполнял и эту функцию тоже.
Он больше походил на усовершенствованный боевой скафандр, с гибкой броней, многошарнирными соединениями и, возможно, со встроенной гидроизоляцией.
Что бы это ни было, это нисколько не мешало ему двигаться.
Блэк подключился к телефону через шлем, надетый на его голове.
— Яррик? — сказал он, когда другой мужчина снял трубку. — Достань мне и костюм, если сможешь.
Воцарилось молчание. Затем человек на другом конце провода вздохнул.
— Нарциссу это не понравится.
— Он сможет забрать его обратно, — прорычал Блэк. — Но у меня есть команда, которая действительно квалифицирована, чтобы оценить его.
Яррик усмехнулся, и его слова прозвучали сухо.
— Ну, ему
Блэк стиснул зубы.
Он пытался решить, будет ли это хорошей идеей.
— Мы сделаем это потом, — сказал он после паузы. — Если ты не возражаешь. Ты нанял меня, чтобы выяснить, что здесь происходит, и кто эти ублюдки. Позволь мне это сделать. Чем больше мы будем держать всё внутри моей команды, тем безопаснее для всех. Если мы принесём костюм в твою лабораторию, это означает необходимость привлечь целую группу новых людей. Мы не можем быть уверены, что лаборатория надёжно защищена. Мы не можем быть уверены, что сейчас что-то безопасно. В том числе и этот телефонный звонок.
После паузы он почувствовал, что Яррик согласился.
— Где ты сейчас, Блэк?
Нахмурившись, Блэк просмотрел уличные знаки.
— Я со своей женой, — сказал он. — А ты что думал?
— Ах да, конечно. Я не хотел тебя обидеть. Я просто подумал, не найдётся ли у тебя минутки, чтобы спуститься сюда… на пляж. Если бы ты лично координировал свои действия с Нарциссом, это могло бы упростить ситуацию.
Блэк невольно хмыкнул.
— Ты в этом уверен? — пробормотал он.
— Нет, — сказал Яррик, улыбаясь на другом конце линии. — Но это может облегчить
— Я спущусь, когда смогу, Питер. Мои люди также будут здесь через несколько часов.
— Понял, — Питер заколебался. — Дай мне знать, если я ещё что-нибудь смогу сделать, Блэк. Всё, что угодно. Мне ужасно жаль по поводу Мири, старина.
— Спасибо, Пит.
Не дожидаясь ответа, он повесил трубку.
Он сделал это не для того, чтобы быть козлом.
Он не хотел оставаться на линии слишком долго.
Он также не хотел, чтобы Пит — или кто-то ещё, кто мог подслушивать — узнал, где он находится, что он на байке, что он покинул больницу, что он не стоит над кроватью своей жены, вооружённый до зубов и готовый начать войну.
Он не хотел, чтобы кто-то увидел в этом ещё одну возможность.
Подавив прилив страха и адреналина, вызванный этой мыслью, Блэк вернулся к Кеону и воспоминаниям сёрфера-лодочника о том, что он видел на пляже.
Он видел, как Мири вытянула руку, как она оттолкнула Кеона в сторону.
Он видел синие, светящиеся глаза солдата-машины в акваланге, который на самом деле не был аквалангом. Он видел, как эта… штука… бежит по пляжу прямиком к Мири.
Он наблюдал, как этот парень дерётся.
Он смотрел, как эта штука пытается пересилить… нет,
Он наблюдал за всем этим через глаза Кеона.
Затем он просмотрел всё ещё раз.
Он вздрагивал с каждым порезом, хотя его сердце чуть ли не взрывалось от гордости, пока он смотрел, как дерётся его жена. Она была настолько хороша, что в его груди зарождалась боль.
Девяносто процентов борцов из его команды были бы уже мертвы.
Даже больше, чем девяносто процентов.
Может, Даледжем сумел бы победить этого парня.