Чёрные Гавайи (ЛП)

— Только не с моим ядом в твоей крови, — сказал вампир. — Только не с моей кровью в твоей крови. И поверь мне, брат, ты с лихвой получишь и того, и другого. После этого я, возможно, несколько лет не выпущу тебя из своих покоев. Тебе явно нельзя позволять разгуливать на свободе, если так проявляется твой детский бунт… заставляешь твоих старших беспокоиться о тебе аж до недуга, месяцами и месяцами, без единого словечка, пока ты трахаешься с этой… тварью.

— Уйди с дороги, Ник, — прорычал Джем позади него. — Ты не можешь образумить это существо. Не можешь.

— Я в курсе, — предостерегающе перебил Ник.

— Так уйди с дороги, бл*дь, — ответил Джем.

— Отъе*ись, брат, — прорычал Ник, не поворачивая головы. Но осознал, что вопреки своему желанию всё равно отодвигается с дороги другого мужчины. — …Одна вещь, бл*дь. Я попросил тебя об одной вещи, бл*дь, и ты не мог это сделать. Одна. Вещь. Бл*дь.

Джем не потрудился ответить.

Ник чувствовал запах видящего позади него.

Он слышал сердце, бьющееся в его груди, его вены, пульсирующие кровью. Всё это возбуждало его, обостряло его инстинкты охоты и защиты, которые уже кричали в груди, горле, конечностях и мышцах до такой степени, что сложно было оставаться неподвижным и вообще думать.

Он знал, что если кинется на Дориана первым, то это лишь ускорит развитие событий.

Хуже того, это спровоцирует старшего вампира.

Это ещё сильнее распалит собственничество Дориана.

Ник снова сосредоточился на этих кровавых глазах.

— Я не хочу, чтобы мы были врагами, брат, — произнёс он мягче, но в его голосе по-прежнему звучало предостережение. — Я хочу, чтобы мы были друзьями. Тебе нужно принять это. Это не изменится.

Дориан посмотрел на него, и его кровавые глаза каким-то образом сделались холоднее льда.

Ник видел знание в этом взгляде.

— Это не изменится, — жёстче повторил Ник.

— Ты молод, маленький брат, — сказал вампир. — Всё меняется.

— Это — нет, — сказал Ник. — Это не изменится.

— Подобные вещи меняются быстрее всего, мой дорогой, милый и очень юный брат.

Ник покачал головой.

— Ты ошибаешься. Не тогда, когда это по-настоящему. Когда это по-настоящему, это никогда не меняется. Это никогда не уходит. Никогда.

Взгляд Дориана метнулся к Даледжему, затем вернулся обратно к Нику.

Эти бледные губы бантиком опять изогнулись в знающей улыбке.

— Ты говоришь мне о любви, Наоко? — задумчиво протянул он, и в его голосе звучала улыбка. — Дорогой мой мальчик… воистину, как же ты молод. Мы не созданы любить этих существ. Не настоящей любовью.

— Ты-то что об этом знаешь? — прорычал Ник.

Дориан поднял ладонь, деликатно обрывая его.

— …Больше, чем ты думаешь, — сказал светловолосый вампир. — Страстная увлечённость нашей едой, которую мы поддерживаем… даже с такой едой, чья продолжительность жизни чуть длиннее, чем у человека… это лишь поцелуй на ветру, мой очень юный мальчик. Эти вещи и не должны длиться долго. Такие увлечения никогда не затягиваются. Ты слишком молод, чтобы понимать эту печальную правду.

— Это не моя правда, — холодно произнёс Ник. — Ты отказываешься услышать меня на свой страх и риск, Дориан, — он вложил порабощение в свой голос. — Я никогда не прощу тебя, брат. Никогда. Это не увлечение. Брик понял. Брик согласился приказать тебе…

— Брика здесь нет, — пренебрежительно сказал Дориан.

Между ними повисло молчание.

— Ты пойдёшь против него? — прорычал Ник. — Твоего короля?

Взгляд Дориана метнулся за Ника.

Ник опять почувствовал, что он смотрит на Даледжема, оценивает его глазами, по его запаху, по дрожи и импульсам, которые он слышал через кожу и кровь видящего.

— Я защищаю то, что принадлежит мне, — произнёс Дориан тихим, как шёпот, голосом. — Возможно, ты и заявил права на это существо… но я первым заявил права на тебя. Ты принадлежишь мне, Наоко. Это существо тебя не получит. Я этого не допущу.

Каждый мускул в теле Ника затвердел, обращаясь в камень.

Он слышал правду в словах вампира.

Он знал, что Дориан говорит абсолютно серьёзно.

Страх сотряс его организм, воспламеняя тот вампирский эквивалент адреналина, живший в нём. Этот огонь горел болезненно, распространялся по его венам, прострелил конечности, затопив и обострив каждое нервное окончание.

— Даледжем, — прорычал он. — Беги!

— Слишком поздно, — ответил видящий зловеще спокойным тоном.

Ник знал, что он прав.

Он знал это, но каждая его частица кричала от ужаса.

Он боялся не за себя.

— Дориан, — Ник снова сосредоточился на светловолосом вампире. Когда его образ размылся перед глазами, Ник осознал, что по его лицу катятся слёзы. — Не делай этого, — прошептал он. — Пожалуйста. Ты ошибаешься. Ты ошибаешься по поводу моих чувств. Это не увлечение. Я люблю его. Я действительно люблю его. Не поступай так со мной…

Дориан снова протянул к нему руку.

В этот раз его прикосновение было ещё нежнее.

Вампир приласкал подбородок Ника, прошёлся пальцами по его шее.