Черные ястребы

Спецназовцы бесшумно растворились в темноте. Они пробирались буквально на ощупь, опасаясь зацепить сухую ветку, боясь шумно вдохнуть.

– Он там, – показал Рублевский на густо разросшиеся кусты. – Я зайду сзади, а ты спугнешь его.

Соболева кивнула. Но не успел капитан сделать и пары шагов, как в кустах захрустело, колыхнулись ветки.

– Заметил, гад, уходит. – Нервы у Рублевского не выдержали.

Он понимал, что еще одного такого броска по ночным горным склонам не переживет.

Капитан нажал на спуск, выпустив очередь. Памятуя о приказе полковника Кильманова только ранить – стрелял низко, чтобы поразить ноги. В кустах что-то судорожно дернулось, раздался тонкий хрип, и наступила тишина.

– Убил, что ли? Или ранил? – Капитан глянул на свою напарницу.

– По-моему, завалил ты его. Насмерть, – вздохнула Соболева. – А нам что Кильманов приказал?

– Пусть сам тогда за ним по горам и бегает, – зло произнес Рублевский и осторожно приблизился к кустам, посветил фонарем. – Твою мать… – вымолвил он упавшим голосом.

Соболева заглянула в кусты через плечо капитана и тут же повторила за ним:

– Твою мать…

Среди густой растительности лежала окровавленная лань, совсем еще юная. Автоматная очередь разворотила ее тельце от самого хвостика до длинной шеи, из ран вытекала кровь, из губ торчали недожеванные листики.

– Он ей рацию подвесил и отпустил, потому и не выключил. А мы повелись… Теперь черт знает насколько мы отклонились. Где их искать? – скривившись, как от зубной боли, произнес Рублевский.

– Нет худа без добра, – отозвалась Соболева. – Зато рация у нас. Можно докладывать Кильманову.

– Я сам. – Рублевский щелкнул клавишей.

Лицо его менялось от фразы к фразе. Сперва прояснилось, когда почувствовал, что полковник доволен. Затем лицо приняло напряженное выражение.

– Лейтенант, достань из этой рации флеш-карту.

Соболева открыла крышечку, заглянула под аккумулятор.

– Гнездо для флеш-карты пустое, – доложила она.

Рублевский беззвучно сплюнул, прикрыл глаза и проговорил в рацию:

– Флеш-карта осталась у него, товарищ полковник. Он вынул ее. Ему удалось обмануть нас… Есть… найти, схватить и допросить… Да, мы узнаем, кто его прислал… Конец связи.

Капитан уставшими глазами посмотрел на Соболеву.

– Придется продолжить, – сказал он. – Слова полковника: «Любой ценой».

Лейтенант опустилась на землю, посмотрела в ночное небо, протяжно вздохнула.

– Капитан, у нас ничего не получится, – сказала она.

– Я не узнаю тебя.

– Я только реально смотрю на вещи. Он всегда на шаг-два впереди нас.

– Есть предложение? – догадался капитан, присаживаясь рядом.

– Нужно изменить тактику.

– Каким это образом? – без особого энтузиазма поинтересовался Рублевский.

– До сих пор мы гонялись за ними. А теперь надо сделать так, чтобы он сам вышел на нас.

– Звучит заманчиво. Вот только как это сделать?

– Я знаю – как, и это должно сработать, – прищурилась Соболева.

– Тогда поспешим. – Рублевский еще не знал, что предлагает лейтенант, но уже готов был действовать.

– Посиди, капитан, спешить для этого как раз и не надо.

* * *

Эта ночь стала богатой на события. По дороге к полузаброшенной турбазе, стоявшей у самых предгорий, неторопливо катила грузовая машина с московскими номерами. На тенте кузова виднелась недавно нанесенная картинка – снежные вершины гор, над ними небо в кучерявых облаках, а среди облаков парящий орел.

Руль грузовика деловито крутил молчаливый водитель. Причем для обычного водителя, привыкшего по несколько дней находиться в дороге, выглядел он не совсем обычно – гладко выбрит, аккуратно подстрижен, подтянут, тренирован. Короче, он больше напоминал офицера, чем дальнобойщика. Рядом с ним восседал Павел Игнатьевич Дугин и внимательно всматривался в дорогу.

Впереди показались огни фар. Водитель послушно переключился на ближний свет. Поблекли фары и у встречного автомобиля. За стеклом медленно проплыл сверкающий лаком миниатюрный, чисто дамский внедорожник с дугами над крышей.

– Василий, тормози, – попросил Дугин.

Водитель вырулил на обочину, остановился. Павел Игнатьевич хлопнул дверцей и зашагал к замершему на противоположной обочине джипчику.

Мягко горела приборная панель. За боковым стеклом в коротком приветствии вскинула руку Лора:

– Садитесь, Павел Игнатьевич. Машинка тесная, но в здешних краях очень удобная.

– Выглядишь ты на миллион долларов, – похвалил своего агента Дугин, устраиваясь рядом с Лорой.

– Стараюсь. Положение обязывает. Малюков прилетает завтра. Мне удалось уговорить его послать меня вперед.

– Он тебе доверяет?

– Ровно настолько, насколько вообще способен кому-нибудь доверять, – улыбнулась Лора. – Во всяком случае, я в курсе большинства его дел в Приэльбрусье. Иногда он даже называет меня компаньоном. О степени его доверия говорит вот это. – Лора вытащила из кармана визитку и подала Дугину. – Он мне дал перед отъездом. Сказал, что этот человек организует прием.