Черные камни Дайры

Митрайне тоже приходилось несладко. Ее тянуло к красивому, образованному и временами очень чуткому и легко ранимому молодому человеку. В то же время ее пугали его вспыльчивость, желание и умение убивать.

— Почему люди не могут жить, не мешая другим? — как всегда печально, сказала она, накладывая повязку на раненое плечо Турвина. — Ради каких-то глупых законов и правил они готовы причинять боль и страдания таким же, как и они, людям. Как можно лишать жизни мыслящее и чувствующее существо? А тем более делать это смыслом своего существования.

Девушка сокрушенно покачала головой.

— Вот посмотри на Сермангира. Это был веселый, мечтательный, милый юноша. Во что превратила его жажда мести? Однажды я сказала ему, что нельзя жить одной мечтой о мщении, что человеческая жизнь ценнее любых понятий о чести и долге. Он посмотрел на меня с ужасом, как будто я запретила ему дышать. Он хочет только одного — убивать. А Маскардел? Его я просто боюсь. Иногда мне кажется, что он большее зло, чем Советник Тил и все его Опустошенные. А ведь раньше кузнец был добрым, скромным и сердечным человеком.

Митрайна замолчала и погрузилась в работу. Турвин сидел рядом и тоже молчал. Он понимал, что девушка сейчас говорила для него, про него, даже больше того — про них двоих, Митрайну и Турвина. И он чувствовал, что она во многом права. Больше всего на свете он хотел бы оказаться вместе с ней где-нибудь далеко-далеко, где нет войны, нет Магистра Эрма и кузнеца Дела. И отец, наверное, простил бы его. Но проклятый голос мешал сказать об этом вслух, требовал забыть о своих мечтах и помнить только о долге крови.

ТУРВИН И СЕРМАНГИР

— Покажи еще раз, рыцарь! — опять попросил Сермангир, поднимаясь с земли после очередного броска Турвина.

Юноша теперь каждый день брал у него уроки фехтования и борьбы без оружия.

Сермангир тоже стал сотником Клана Мести, но, конечно, знаний и воинского опыта для такой должности ему не хватало. Зато у рыцаря их предостаточно, и он, кажется, не прочь поделиться с другими.

— Смотри внимательно, — согласился Турвин, невольно повторяя интонации своего отца.

Когда-то он точно так же учился мастерству и, весь измазанный грязью, снова и снова просил старого рыцаря показать тот или иной прием.

— Левой рукой останавливаешь удар, правая перехватывает руку противника, шаг правой ногой, поворот и бросок.

Сермангир снова оказался на земле. Да, ничего не скажешь, ловок рыцарь. Такой, пожалуй, голыми руками против меча устоит. Но ничего, Сермангир тоже научится так драться. Чтобы отомстить за смерть отца. Чтобы, пируя за столом Предков, сотник Кидсерман мог с гордостью рассказывать о своем сыне.

Он так и сказал Турвину, отвечая на вопрос, зачем ему нужны эти уроки. Хотя на самом деле были и другие причины. Он не доверял рыцарю, подозревал его в каких-то тайных, опасных для отряда намерениях. В самом деле, зачем воину Клана Высокомерия понадобилось жить в лесу, питаться как придется и, изменяя присяге, сражаться против своих, А рассказ о подлом убийстве его отца мог быть и выдумкой.

Юноша принял решение незаметно следить за рыцарем. А уроки борьбы — прекрасный предлог, чтобы как можно чаще находиться рядом с ним. Сермангир ни на секунду не забывал, что Турвин тоже был в той битве у озера, а значит, не меньше других виновен в смерти отца. Сейчас рыцарь сильнее. Но когда-нибудь, изучив все его приемы и хитрости, научившись по-настоящему владеть оружием, Сермангир поквитается с ним. В честном ли поединке или как-нибудь иначе, он еще не решил. А пока он будет прилежно учиться боевому мастерству.

Тем более что чем больше рыцарь возится с ним, тем меньше у него остается времени на общение с Митрайной. В последнее время Турвин подозрительно часто заходит в лазарет и о чем-то долго беседует с девушкой. И она, похоже, ничего не имеет против таких встреч. А его, Сермангира, совсем перестала замечать. И это еще одна причина, по которой он рано или поздно убьет рыцаря.

ДЫЛТАРКУТ

Дылтаркут быстро освоился в отряде Маскардела, полностью оправдывая поговорку о том, что сорная трава и на камнях прорастет. Он становился все более известной среди мстителей личностью и был вполне доволен своей новой жизнью. Может быть, кочевника в отряде еще не успели полюбить и принять за своего, но уважали за легкий характер, острый язык, совершенное знание особенностей жизни в степи и готовность поделиться этими знаниями с другими.